Пять лет назад слуцкая семья — Георгий Сытько и Елена Борисевич — взяли себе на воспитание 6-летнюю Полину Литвинович, которая тогда жила в Слуцком специализированном Доме ребенка. Многие знакомые и даже воспитатели Полины поступка супругов не поняли: зачем брать девочку, у которой столько проблем со здоровьем? По локоть нет правой руки, на левой — только три пальца, два из которых пришиты с ноги. Правой ноги нет вообще — вместо нее протез, похожий на часть тела куклы Барби. Когда за Полиной пришли, удивилась даже сама девочка, ведь она думала, что ее никто никогда не заберет. «Вы сумасшедшие? Я подслушала, как нянечки говорили, что вы сумасшедшие, что хотите меня взять», — вспоминает слова теперь уже приемной дочери Полины Елена Борисевич. — Я ей ответила, что, наверное, раз так говорят, значит, сумасшедшие, и спросила, сильно ли ее это волнует. Сказала, что нет».

Виктория Капская, журналист газеты «Iнфа-Кур’ер» (Слуцк), специально для журнала «Имена» побывала в гостях у семьи и узнала, как сейчас живут люди, которых много лет никто не понимал.

Как решили взять Полину

Полина родилась в Мяделе. По словам приемной мамы, родные родители девочки хотели и ждали ребенка, но не такого, как Полина.

— Мама даже не глянула на дочь. Ей сказали о том, какой родился ребенок, и та написала отказ, — рассказывает Елена. Около года Полина провела в Борисовском доме ребенка, а затем ее отправили в Слуцкий.

Впрочем, пока маленькая Полина кочевала из одного сиротского учреждения в другое, Елена и Георгий о ней и не подозревали. Тогда у них была своя 14-летняя дочь, которую тоже звали Полина. Но так случилось, что в марте 2011-го Полина умерла. Нельзя сказать, что родители были к этому не готовы — дочь с рождения жила с диагнозом «прогрессирующая мышечная амиотрофия», с которой, как правило, долго не живут. Но те чувства, которые пришли после потери дочери, описывать сложно. Елена вспоминает, что выживала тогда только на антидепрессантах. А после взяла себя в руки и решила: попробует кого-нибудь осчастливить. Она решила взять на воспитание сироту.

— После 40 дней я шла устраиваться на работу в частную проектную организацию, я по специальности инженер-строитель. И вместо того, чтобы прийти туда и сказать, что согласна пройти обучение и приступить к работе, я пришла в Дом ребенка, который находится рядом. Почему это произошло, я не знаю. Пошла вроде бы левее, а надо было правее. Все-таки, наверное, судьба какая-то.

Знакомство

Семья Сытько-Борисевич живет в Слуцке на улице Богдановича в одном из тихих, отдаленных от центра, микрорайонов. В последние годы этот район расстроился: появилось больше домов, больше детей и различных детских игровых комплексов. Школа № 13, в которой учится Полина Литвинович, — главная для обучения детей с особенностями психофизического развития и находится всего в нескольких метрах от дома.

У Полины своя просторная и светлая комната. В ней она проводит большую часть времени. Недавно девочке купили новую тахту, своей новой комнатной обновкой она очень довольна. Показывает мне свой письменный стол, где делает уроки и рисует. На стене висят фотографии, на стуле заряжается планшет, на диване словно живой вытянулся «длинный кот» — одна из любимых игрушек у Полины.

Елена Борисевич гостеприимна. Несмотря на то, что в жизни уже не раз пришлось столкнуться с негативом (особенно возмущались появлению в семье Полины некоторые знакомые), женщина сохраняет какую-то живую веру в человечество. И уверена, что сделала тогда, пять лет назад, правильно.

Елена стояла у истоков создания Слуцкой первичной организации общественного объединения «Белорусская ассоциация помощи детям-инвалидам и молодым инвалидам». Некоторое время была председателем первички, где возглавляла секцию по нервно-мышечным заболевания. Активно сотрудничала с территориальным центром социального обслуживания населения Слуцка и Центром коррекционно-развивающего обучения и реабилитации. Сейчас Елена — приемный родитель-воспитатель.

Георгий Сытько (при замужестве его жена Елена фамилию не меняла) работает ведущим инженером в местном «Дорстройсервисе». В момент моего прихода он был на работе. Но Елена все сказала за мужа:

— Он Полинку обожает, души в ней не чает, несмотря на ее капризы и сложный характер. Когда маленькая была, всегда путешествовала у папы на шее, — с улыбкой вспоминает собеседница.

Полина приходу в гости журналиста тоже рада. Мы познакомились, когда она еще жила в Доме ребенка. Правда, Полина не любит вспоминать время, проведенное там, и напрочь отказывает об этом что-то рассказывать. Приемная мама говорит, что для нее это болезненно. По информации Елены, родной отец Полины живет в Мядельском районе. По профессии электрик, по увлечению — художник. Биологическая мать живет в Сморгони, второй раз вышла замуж, родила двоих здоровых детей.

— Первая просьба Полины, когда мы ее взяли, — это найти ее родных. Она спросила: «Ты мне родных найдешь?». Нашли… Сначала мама приезжала в гости, общалась, а что сейчас? О чем им говорить, ведь нет ничего общего. С папой одно время тоже общались, с его родственниками. Дедушка по папиной линии периодически звонит нам, поддерживает отношения, — продолжает приемная мама Полины. — Когда Полине говорят, что я ей вторая мама, она отвечает, что первая. Ведь кроме меня она в своей жизни еще никого мамой не называла.

 — Пока я сидела в коридоре, разговорилась с врачом по имени Людмила, — мы сидим на кухне, и Елена начинает вспоминать события того дня, когда впервые попала в Дом ребенка с твердым намерением взять на воспитание сироту. — Я расспрашивала о детях, которые постарше и инвалиды. Сразу сказала, что маленькие и здоровые дети меня не интересуют. Медработница сначала удивилась, но потом ответила, что у них есть Полинка, которой нужна семья. В кабинете у заведующей Елена стала интересоваться, что это за ребенок, какие у него проблемы. Ответ руководителя был честным: мол, девочка сложная, и у нее проблемный характер.

 — Мне такой ребенок и нужен был. Мне не нужен был тихий, спокойный, потому что я сама довольно сильная. Понимала, что такого могу раздавить. Мне был необходим человек, который мог бы противостоять моему натиску. Когда-то моя покойная дочка говорила: «Мама, я тебя иногда боюсь». Потому что когда нужно что-то важное для меня отстоять, для меня нет преград. Я разобью любую стенку. Лбом, неважно чем. Если есть ради кого, ради чего, — откровенничает мама Полины.

Елена на самом деле помнит события пятилетней давности так подробно, будто это было только вчера. Помнит, как в день ее первого прихода в Дом ребенка, познакомиться с Полиной ей не удалось, — ее направили на оздоровление в Италию. Помнит момент знакомства.

— Когда я увидела ее впервые, она была настолько маленькой, как куколка игрушечная. Я не заметила, что в ней что-то не так.

По словам Елены, Полинка думала, что ее заберут и удочерят итальянцы, так как они постоянно оказывали ей внимание и помощи. Приглашали к себе в гости, оплачивали медицинские процедуры, преподносили подарки, но до усыновления дело не дошло. Елене, Георгию и старшей родной дочери Софье дали целый месяц на то, чтобы принять решение, брать в семью нового члена или нет. Елене показалось, что заведующая Домом ребенка после их первого разговора больше не ожидала увидеть ее. Хотя для себя сама Елена приняла решение еще в тот же день.

— Когда вернулась домой (после общения с руководством Дома ребенка), вспомнила, что уже читала про эту девчонку в прессе!

Дома Елена вместе с домочадцами принялась искать заметки о Полине. Когда нашли и прочитали ее историю, Софья спросила: «Мама, ну разве таких детей бросают?».

Полина прекрасно помнит ту боязнь обжечься с новыми родителями: «Я была рада и удивлена, что меня хотят взять к себе. Я думала, что меня никто не возьмет», — девочка потихоньку начинает подключаться к нашей беседе.

— Да, Полина была явно удивлена, — добавляет Елена Борисевич. — Когда мы в очередной раз с мужем пришли к Полине, она на полном серьезе спросила: «Мама, а вы, правда, сумасшедшие? Я подслушала, как нянечки говорили, что вы сумасшедшие, что хотите меня взять». Я ей ответила, что, наверное, раз так говорят, значит, сумасшедшие, и спросила, сильно ли ее это волнует. Сказала, что нет».

Семья

Первое время Полине в новой семье было непривычно и тяжело. Девочка не могла уснуть без света и кого-нибудь из взрослых.

— Это был кошмар. У меня со своими детьми не было бессонных ночей. Мы с мужем по очереди спали в комнате с Полиной. Она по ночам вскакивала, кричала и пугалась. Я думаю, это был страх незнакомого места, страх снова попасть туда (в Дом ребенка), — говорит женщина.

— Это не вина работников. Это родные люди обрекают своих же детей на пребывание в этой тюрьме. Я не знаю, каково детям это осознавать потом. Первое время мы с Полиной еще проходили мимо Дома малютки, а потом она не хотела, чтобы мы мимо даже проезжали», — рассказывает случчанка. И она с мужем имеют этому объяснение. Они запомнили один случай с Полиной, который стал тревожным звоночком и показал им, насколько же такие дети одиноки.

— Гуляли с Полинкой на улице. За ней увязалась пчела. При испуге любой ребенок бежит если не к маме, то к кому-то из взрослых, а она побежала вникуда. Мы с мужем стояли в растерянности. Это говорит о том, что они другие — они одни. Страшно взрослому остаться одному, а каково маленькому ребенку?

Региональная толерантность

Елена уже научилась не обращать внимания на любопытные взгляды людей на ее Полину. Но по-прежнему считает, что людям надо учиться принимать не таких, как они, с бОльшим уважением.

Негатив Елена чувствует постоянно. Хоть и уже научилась с ним справляться — старается просто не обращать внимания.

— Когда мы взяли Полину, реакция многих была негативная, очень негативная. Мне говорили: «А вы что, не могли взять нормального здорового ребенка? Я ничего не смогла ответить. Это был плевок мне в лицо. Оскорбили меня и моих Полинок. Получается, что я 14, 5 лет воспитывала ненормального ребенка, — с болью вспоминает мама и продолжает: — Однажды к Полине пришла учительница, у них завязался спор про детдомовских детей. Педагог говорила, что они неблагодарные, злые, нехорошие. А Полина спросила у нее, а как они хотели, чтобы дети к ним относились, если их ненавидят. И предложила попробовать их полюбить. А после сказала мне, что между детьми-инвалидами и детдомовскими есть общее — и тех, и тех общество отторгает.

— А вы думаете, в Европе по-другому? В Италии дети при Полине говорили, что она безрукая. Правда, мама их потом очень извинялась. Но я стараюсь Полине объяснить, что некоторые обращают на нее внимание невольно. Если человек будет идти и у него вдруг начнут расти рога, тоже ведь взглянешь на него. Можно подумать, у нас дети без рук на каждом шагу, — высказывает свое видение этой проблемы Елена и приводит слова своей покойной дочери: «Хуже, когда люди смотрят на тебя, как на пустое место, словно тебя нет».

Эту фразу своей новой Полине женщина старается повторять как можно чаще. И Полину сверстники теперь больше оценивают за совершенно другие качества.

Сама Полина вспоминает, что однажды, когда мальчик в классе пожалел ее, она спросила, умеет ли он стоять на голове. Оказалось, что нет. А Полина продемонстрировала всему классу, что умеет. Любую жалость к себе она пресекает сразу.

Сегодня Поля Литвинович мечтает о двух вещах: о двухнедельной поездке в Америку и о знакомстве с певицей Ёлкой. Такие простые детские желания. Желания ребенка, который долгое время думал, что получил детство случайно.

Свое первое желание Полина объяснила родным так: «Америка — страна передовых технологий. Мне интересно, каким образом они достигли этого, почему они живут лучше, чем мы, почему трактуют свою политику всему миру». Девочке нравится Барак Обама, потому что он, по ее словам, современный, открытый и простой чиновник.

Елена Борисевич хохочет и говорит, что это не их с мужем влияние. Такое мнение девочка сформировала про Обаму сама, прочитав о нем в интернете.

Мы прощаемся. Елена с Полиной собираются на прогулку. По дороге Елена вспоминает случай, который ее очень тронул.

— Подходит к нам девочка лет четырех и говорит Полине: «Вот у меня зуб выпал и вырос, и у тебя ручка вырастет, — улыбается приемная мама Полины. — Это взрослые жестокие, а дети нет. Злыми их делает несправедливое к ним отношение.

«Имена» работают на деньги читателей. Вы присылаете 5, 10, 20 рублей, а мы делаем новые истории и помогаем еще большему количеству людей. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен». Нажимайте сюда и выбирайте удобный способ для перевода!