Наталья — учительница из Мозыря, которая возвращалась домой с прогулки, и ее задержали. Трое суток она провела в изоляторе, ей угрожали увольнением и обещали отобрать двух малолетних детей, а потом еще и осудили на 810 рублей штрафа. Дарья — студентка Парижского университета. Она прилетела домой в Новополоцк еще весной из-за коронавируса и планировала вернуться во Францию к началу нового учебного года. Планы нарушила светошумовая граната, которая прилетела ей прямо под ноги. Сейчас девушка не может летать из-за шума в ухе, а передвигается с помощью костылей.
Одними из первых, кто предложил помощь пострадавшим, оказались волонтеры ИМЕН. Наталью мы связали с психологом, который будет ее консультировать бесплатно столько времени, сколько потребуется. А для Дарьи волонтеры ИМЕН организовали бесплатные консультации травматолога и невролога, УЗИ брюшной полости.
ИМЕНА помогает людям, пострадавшим во время мирных демонстраций. Мы организовали Центр помощи — собранные на проект деньги пойдут на покупку лекарств, оплату лечения, дополнительных обследований и реабилитации. Над проектом трудится целая команда волонтеров — партнеров из медучреждений, медиков и координаторов.
21.08.20 мы закрыли сбор средств на проект для физических лиц. На сегодня собранной суммы достаточно. Если вы юрлицо и хотите помочь пострадавшим в оплате лекарств, лечения, реабилитации, вы можете написать вам на [email protected] письмо с пометкой «Хочу помочь пострадавшим», мы внесем вас в список ожидания, и когда деньги понадобятся, мы с вами свяжемся, оформим договор о спонсорской помощи, и вы сможете помочь.
На сегодня, 21 августа, в базе Центра 153 заявки от пострадавших, 58 из них уже получают помощь.
Если вы получили травмы различной степени тяжести во время мирных демонстраций и вам нужны лекарства, лечение, реабилитация, вы можете обратиться к нам. Для этого вам нужно заполнить вот эту заявку здесь.
Вы также можете позвонить на КРУГЛОСУТОЧНУЮ горячую линию по номеру +375 44 709-79-11 и и вам подскажут, как получить юридическую, медицинскую или психологическую помощь. (звонки принимают наши партнеры Probono.by, которые организовали специальную линию).
Наталья Дручинина, 33 года, учительница, г. Мозырь. Задержана 10 августа: «Мне угрожали, что останусь без работы, а детей заберет соцопека»
— Я живу и работаю в Мозыре учителем английского и немецкого языков. Хотя сейчас этим гордиться, наверное, не стоит. К сожалению, после выборов учителя и школа у нас не в почете. Люди думают, что все учителя до единого — фальсификаторы. На самом деле, далеко не все учителя дежурят на избирательных участках. А мои коллеги-подруги, кто там был, звонили мне вечером и плакались, что им стыдно было там находиться. К их мнению никто не прислушивался, все решали председатель комиссии и его приближенные.
Поверьте, мы, учителя, заложники системы. Мы все тоже хотим перемен. Но многие просто боятся сказать лишнее слово и оказаться без работы.
Мы с моим молодым человеком оставили детей у мамы и решили пройтись вечером в магазин за фруктами. Это было 10 августа около девяти вечера. Магазин оказался закрытым, и мы пошли в парк. Он расположен недалеко от городской центральной площади. Домой тоже возвращались через площадь. Там уже собралось много людей, которые были не согласны с результатами выборов. Эти люди ничего не кричали и не размахивали плакатами. Просто мирно стояли.
Мы шли через дорогу от площади, вдали от толпы, и вдруг ни с того ни с сего из дворов стали выбегать омоновцы. Как мыши. Они не бросились в центр толпы, а хватали тех, кто оказался к ним ближе всего. Хватали просто прохожих, кто не ожидал, что их схватят, и которые особо не сопротивлялись.
Схватили и моего парня, стали избивать дубинками. Нападали впятером на одного. Меня не трогали, но я плакала и просила отпустить парня, пыталась объяснить, что мы просто шли домой. Видимо, им надоело меня слушать, и меня тоже затолкали в автозак. Рядом со мной в «банке» автозака сидела пожилая женщина, которая просто вышла в аптеку. В итоге к РОВД подъехали три автозака, в них — около 50 задержанных.
Пока в РОВД на нас составляли протоколы, к мужчинам подходили сотрудники милиции и ОМОНа и избивали дубинками. Удивило то, что среди них были и женщины, их ничего не смущало. Одна даже любила пройтись по спинам лежащих парней. Женщин они не били, но оскорбляли. Мне угрожали, что останусь без работы, а детей заберет соцопека.
За три дня в изоляторе у меня поменялось мнение к маргиналам. Я поняла, что они намного человечнее наших милиционеров
В камере изолятора нас было семь человек на четыре спальных места. Среди них была еще одна учительница, ей 53 года. Была молоденькая программистка из Минска, которая приехала навестить родителей и заодно проголосовать. За три дня в изоляторе у меня поменялось мнение к маргиналам. Я поняла, что они намного человечнее наших милиционеров. Со мной в камере сидели алкоголичка и бомжиха. Так они уступали нам свои спальные места, подбадривали и находили правильные слова. В одной камере мы практически породнились, нас сплотила общая беда.
Кормили три раза на день. А вот пить давали только один раз за сутки — кисель в обед. Утром давали постную маленькую булочку и столовую ложку гречки или пшенки. Днем кормили неплохо: всегда был борщ, картошка, котлета, салат и полбулки хлеба. Еда никогда не менялась.
Когда у нас потек кран, сказали чинить его самим, иначе грозились отключить воду. Мы разорвали простынь, обмотали вокруг крана. Так и спасались. Хорошо, что никто не бил. А некоторые сотрудники даже приносили нам кипяток, чтобы могли помыть руки, и необходимые лекарства.
Когда я сидела там, словила себя на мысли, что больше не хочу жить в этой стране. Городок у нас небольшой, я в лицо запомнила всех милиционеров, которые над нами издевались. Сама по себе я боевая, но сейчас всматриваюсь в каждого проходящего мимо человека. Есть тревога, что меня снова могут задержать ни за что. Мой молодой человек вышел с травмой головы. Его так избили омоновцы, что сейчас он стал очень забывчивым. Но его силу духа сломать не получилось, он парень крепкий, отслужил в армии и долгое время занимался спортом.
Недавно я обратилась в Прокуратуру и Следственный Комитет, чтобы обжаловать решение суда. Кстати, осудили меня прямо в здании РОВД, без свидетелей, адвокатов и близких. Написали, что я выкрикивала лозунги, кричала «Жыве Беларусь» и хлопала в ладоши. Присудили мне тридцать базовых — это 810 рублей. По сути, за то, что я просто прогуливалась по парку.
Мне очень помогла адвокат из Мозыря. Она на волонтерских началах помогает всем незаконно задержанным во время мирных акций протеста составлять юридически грамотные жалобы и консультирует людей, куда нужно обращаться по тому или иному вопросу, какие подготовить документы.
Волонтерка из ИМЕН как-то вышла на меня сама. Позвонила и предложила медицинскую помощь. Как таковых повреждений у меня нет, может быть, только слегка потрепана психика. Сошлись на том, что поможет мне получать бесплатные консультации психолога. Со дня на день у нас состоится первый разговор.
Вообще, я очень удивилась тому, как много знакомых и незнакомых мне людей стали предлагать свою помощь. Только сейчас я осознала, как много у нас неравнодушных белорусов. Так жить не страшно. И уже не страшно выходить на акции протеста и выражать свое мнение — все равно у нас забирают всех подряд.
На работе меня тоже поддержали: и коллеги, и директор школы. Сказали, что увольнять меня не собираются. Это радует, но мы с семьей планируем разобраться с судами и навсегда уехать куда-нибудь подальше из страны.
Дарья Бабенко, 23 года, студентка, г. Новополоцк. Пострадала 10 августа от взрыва: «Насчитала семь гранат, а восьмая прилетела прямо мне под ноги. Она была последней»
— Я уже пять лет как живу в Париже, учусь в университете, изучаю русский язык, историю и культуру. К родителям в Новополоцк приехала в марте, когда во всем мире начался коронавирус. Вечером 10 августа мы с папой и младшим братом поехали в круглосуточную аптеку в центре города.
Главная городская площадь была перекрыта, людей туда не пускали. Когда купили лекарства, мы заметили, что на перекрестке около площади стали собираться люди. Все были настроены мирно, ничего не кричали и не задирались с милицией. Они просто хотели защитить свой голос после выборов. Мы не пошли в толпу, поднялись на холм вдали от людей и оттуда наблюдали за происходящим.
В какой-то момент к толпе подъехал микроавтобус и из него выбежали омоновцы. Их было человек двадцать. Люди были настроены миролюбиво, никто не мог подумать, что омоновцы начнут шпулять в толпу светошумовыми гранатами. Видимо, так они хотели разогнать людей.
Мне стало страшно уже с первым взрывом, но мы продолжали смотреть. Казалось, что в нашу сторону никто ничего не бросит, что нас никто не заметит. Тем более, рядом с папой я чувствовала себя в безопасности. Всего насчитала семь гранат, а восьмая прилетела прямо мне под ноги. Она была последней.
Когда один омоновец резко развернулся и бросил гранату в нашу сторону, мы с папой и братом побежали. Тот момент я помню слабо. Казалось, мы уже далеко отбежали, но почему-то злосчастная граната меня догнала и оказалась прямо под ногами. Взрыв — и меня сразу оглушило и ослепило. Я тут же почувствовал боль в левой ноге, в голени и бедре, как будто они раздробились на мелкие кусочки. Я подумала, что умираю, и упала на землю. А когда меня пытались поднять, было ощущение, будто нас окружили и началась война. Я уже была без сознания.
Когда очнулась, я лежала на лавочке во дворах. Брат смотрел на меня и кривил лицо, советовал мне не опускать глаза ниже. Их с папой, к счастью, не задело. Пока ждали скорую, с меня градом лил пот, периодически то отключалась, то снова приходила в себя.
В больнице сделали рентген, а потом стали доставать осколки из ноги. Вроде бы обезболили, но я все равно чувствовала неприятное ковыряние. Осколки достали из передней части голени, из-под груди и на лобке. Потом обработали раны и ссадины по всему телу и ночью отправили домой. Видимо, врачи ждали более тяжелых пациентов. Одной девочке осколки прилетели прямо в стопу, другому мужчине — прямо в попу, а молодому парню рана задела нерв и он не чувствовал ногу.
На этом наши приключения не закончились. У меня вся майка, носки и даже таблетки, которые мы купили, были в крови. Домой поехали на такси. Но в пути нас остановила милиция, развернула и отправила в отделение. Когда я пыталась объяснить ситуацию и рассказать, что произошло, в ответ услышала: «Вы мне тут сказки не рассказывайте, выходим». Им было все равно.
Спросила врача, когда снова смогу пойти на стадион, а в ответ — гробовое молчание
Часа три мы сидели в отделении, к нам подходили милиционеры, фотографировали, расспрашивали, что произошло. И только в полчетвертого ночи отпустили домой. А уже через полтора часа домой приехал участковый и настоятельно попросил проехать в Следственный комитет, чтобы написать заявление. Но я наотрез отказалась, в тот момент я была никакая. Я до сих пор не вижу смысла писать заявление. На кого? Не будут же они наказывать своих же. Недавно наш участковый сообщил, что проверка на наш счет остановлена.
Сейчас я чувствую себя не очень хорошо. Хожу с костылями, только в больницу на перевязки и в туалет. Раны болят, они открытые, затягиваться будут долго. К боли уже привыкла. Вообще, я очень люблю бегать. Спросила врача, когда снова смогу пойти на стадион, а в ответ — гробовое молчание.
А еще мне поставили баротравму правого уха после взрыва. Сказали, что мне еще повезло, у одной девушки вообще перепонку разорвало. Сейчас постоянно слышу неприятный звон в ушах. Врачи запретили летать, нырять и подниматься в горы в ближайшие три месяца. Сказали, что со временем этот звон должен пройти.
Если честно, не знаю, чем все это для меня обернется. В конце августа я должна была улететь в Париж. Но летать мне нельзя, да и работу найти вот так, на костылях, у меня вряд ли получится. А уже в сентябре начнется учеба, я перешла на последний курс университета. Пока не понятно, как доберусь до учебы и как там буду существовать.
Очень удивило, как наши белорусы умеют самоорганизовываться. Незнакомые люди стали предлагать мне помощь. После случившегося со мной связалась совсем не знакомая девушка, волонтерка ИМЕН, поинтересовалась, в какой поддержке я нуждаюсь. Конечно, мне сейчас очень нужна помощь квалифицированных медиков. В итоге эта девушка организовала приемы у минских специалистов в один день — у невролога и травматолога, плюс мне сделали УЗИ брюшной полости. Все это бесплатно. Спасибо неравнодушным людям за все это.
Не смотря на все пережитое, я нисколько не пожалела, что оказалось в том месте и в то время. Даже если бы знала, что произойдет, я бы все равно пошла. Но ни одному другому человеку не пожелала бы попасть в похожую ситуацию. Где-то в глубине души даже рада, что это произошло со мной, а не с кем-то другим. Я сильная, смогу с этим справиться, а вот человек послабее, какая-нибудь мимо проходившая старушка — вряд ли.
Помощь
ИМЕНА будут помогать пострадавшим и сопровождать их все время, пока будет необходима помощь.
Если вы или ваши близкие пострадали во время мирных демонстраций, обращайтесь к нам и заполняйте заявку на помощь здесь. ИМЕНА поддержат вас не только с лечением и реабилитацией, но и организуют психологические и юридические консультации.