Возле Валерии взорвалась светошумовая граната. Мелкие осколки попали в ноги, самый крупный — в лицо. У Евгения после задержания и пребывания на Окрестина начали неметь пальцы на руках. А колени болели так, что невозможно было сидеть. Дмитрий после Окрестина стал плохо слышать. Мужчина рассказывает, что два раза получил удар по уху. Первый — когда Дмитрий ждал результатов голосования возле избирательного участка. Второй — когда работал журналистом на воскресном марше.
В августе ИМЕНА запустили проект Центр медицинской помощи и реабилитации для пострадавших во время мирных демонстраций. ИМЕНА организуют и оплачивают исследования, лечение (в том числе психотерапевтическое), реабилитацию, покупку медицинского оборудования. В проект могут обратиться люди с травмами, полученными во время демонстраций, — вне зависимости от политических убеждений.
Валерия Яницкая, студентка, 20 лет
Что произошло: возле девушки взорвалась светошумовая граната
Повреждения: множественные оскольчатые ранения лица (в том числе рваная рана переносицы), конечностей, задней поверхности грудной клетки
Как помогли ИМЕНА: организовали консультацию пластического хирурга и психотерапевта
9 августа Валерия приехала из Барановичей в столицу. Гуляя в центре Минска, девушка очень удивилась количеству солидарных людей, которые там собрались. А еще водометам и светошумовым гранатам. Одна из гранат взорвалась в шаге от нее.
— Возле меня разорвалась, кажется, первая граната. Парень меня пытался закрыть. Я обернулась, и получилось так, что не он меня закрыл, а я его. Потом сзади взрывы продолжились.
Три осколка попали в ноги девушки, самый большой — около 2 см — ранил лицо, залив все кровью.
— Было очень шумно, я не понимала, что происходит, просто стояла на месте, шаталась. Меня подхватили под руки и повели куда-то. Я чувствовала, как у меня по всему телу, по всей одежде начинает стекать кровь. Боли не чувствовала. Спрашивала, все ли у меня в порядке с лицом. Конечно, мне никто не отвечал. И я такая думала: ну все, у меня нет, наверно, пол-лица. Но у меня с самого начала было оптимистичное настроение, хоть я там и плакала. Самое главное, что жива, остальное не важно.
В нескольких метрах во дворе стояла скорая помощь. Валерию осмотрели, а затем увезли в военный госпиталь. Операцию провели под местным наркозом, наложили шесть швов. Девушка чувствовала, как ей зашивают раны. Слышала, как звонила не переставая мама. Валерия только попросила держать кого-нибудь за руку — и не паниковала. Позже Валерия пожаловалась на боль в спине — оказалось, там не заметили осколок.
— Доктора были лучшие на свете, такие дружелюбные. С белыми ленточками. Постоянно шутили. Приехал незнакомый доктор из какой-то больницы, чтобы просто подарить мне конфеты и сказать: «Все будет хорошо».
В военном госпитале Валерия провела четыре дня. Через некоторое время швы сняли, раны стали потихоньку затягиваться. Но девушку беспокоило темное пятно на переносице. Вновь обращаться в госпиталь было страшно, и Валерия заполнила заявку в ИМЕНА. Волонтеры организовали консультацию с пластическим хирургом. Оказалось, что в затянувшемся шраме остался кусочек нитки. Врач сказал, что со временем он сам должен выйти на поверхность.
— Также меня отправили к психологу. Я еще в госпитале поняла, что мне нужна помощь. Потому что когда меня отправили зрение проверить, резко включился свет — и я начала плакать. Я понимала, что нечего бояться, но тело среагировало непроизвольно. Видишь ОМОН — страшно, смотришь на милиционера — у тебя судорожное поколачивание, слышишь какие-то кричалки — это все напоминает именно тот день, начинается мандраж. Сейчас страх ушел полностью. И все-таки тело еще реагирует — я начинаю плакать.
В конце октября Валерию задержали на акции протеста. Девушка пробыла на Окрестина 14 дней. После задержания Валерия уехала из страны.
Евгений Губанов, помощник директора в частной компании, 30 лет
Что произошло: по словам Евгения, его остановили люди в форме, когда он ехал на мотоцикле, а затем задержали и отвезли в РУВД
Повреждения: травмы рук и ног, особенно коленей, онемение пальцев на руке
Как помогли ИМЕНА: организовали консультации травматолога и невролога, после чего Евгений прошел обследования для уточнения диагноза (УЗИ, ЭНМГ). Чтобы справиться с последствиями травм, Евгению оплатили курс физиопроцедур (иглоукалывание, магнитостимуляция, лазеропунктура) и помогли получить необходимые лекарства
11 августа Евгений возвращался домой после встречи с братом. Когда ехал на мотоцикле в районе станции метро «Пушкинская», его остановили люди в форме.
— Я видел, что возле дороги стоит «бусик», кто-то там бегает возле него. Понимал, что нарушать нельзя, поэтому максимально все правильно делал. Остановился на светофоре, ждал, когда загорится зеленый — и не дождался. Меня окликнули два сотрудника в форме, сказали заглушить мотоцикл, снять шлем и пройти в бусик. Там мне «объяснили», что я не прав — нечего на мотоцикле по «Пушкинской» кататься. Ну, то есть кинули на пол, ударили ногой в спину.
Евгения отвезли сначала в РУВД, а затем на Окрестина. Парень рассказывает, что во время переезда ему временно вернули личные вещи, среди которых был телефон. Так получилось написать сообщение близким: «Я живой. Меня задержали».
— И в РУВД, и на Окрестина периодически пинали, били. По ногам особенно. Как сейчас помню — девять ударов. Заставляли много гуськом ходить. От этого и от того, что много времени на коленях стоял, потом было трудно садиться и вставать. Я или по стенке съезжал, чтобы сесть, или просил кого-нибудь помочь, чтобы встать. Колени сильно болели. Но мне повезло, что я был в специальной защите для езды на мотоцикле. Так удалось сохранить здоровую спину. Правда, потом следы от этой защиты остались. Она «впилась» в кожу от ударов.
14 августа Евгения отпустили.
— Открыли ворота на Окрестина, мы выходим — там толпа людей. Мы-то не знали, что там волонтеры дежурят. У меня была первая мысль: «Неужели это еще не все, неужели я еще не на свободе?».
После освобождения Евгений прошел судмедэкспертизу.
— В заключении написали, что мои травмы не понесли утраты трудоспособности. То есть силовикам якобы можно было так применять силу. Образно говоря — сам виноват. У меня были синяки, ссадины. Костей сломанных не было. Потом оказалось, что у меня начали неметь пальцы. Врач сказал, мол, пройдет — пропей витаминки. Но ничего не прошло.
Евгений обратился за помощью в ИМЕНА.
— Меня отправили к специалистам, которые после осмотра и обследования назначили процедуры для восстановления. Я уже ходил до этого на физиопроцедуры в поликлинике, но они не помогли. А вот после иглоукалывания и других процедур в частном центре все прошло — и боль в коленях, и онемение. Мне еще предлагали волонтеры к психологу походить. Но я сам к нему еще раньше обратился. Была поначалу тревожность. На «Пушкинской» я вообще не мог появляться. Потом пришлось как-то по делам там проехать. Я когда остановился в заторе — закрыл машину, заблокировал двери. Не знаю почему. Потом потихоньку все начало спадать. К «Пушкинской» привык. На машине там часто езжу.
Дмитрий Дмитриев, фотокорреспондент «Новага часу» и бывший милиционер, 46 лет
Что произошло: Дмитрия задержали возле избирательного участка 9 августа, а затем повторно 1 ноября, когда он работал журналистом на воскресном марше
Повреждения: синяки, ЧМТ, посттравматический разрыв барабанной перепонки и острый гнойный отит (осложнение после травмы барабанной перепонки)
Как помогли ИМЕНА: организовали консультации лора, невролога и терапевта для осмотра, проведения диагностики (КТ головного мозга) и постановки диагноза. Понадобилось несколько консультаций специалистов, чтобы скорректировать план лечения
Дмитрия задержали 9 августа возле избирательного участка. Он вместе с соседями требовал у председателя комиссии показать итоговый протокол.
— Председатель вышел из школы, сел в машину. Люди, естественно, не дают машине проехать. Подъехало два экипажа ГАИ: «Освободите проезжую часть». Люди остались стоять. И буквально минут через 4-7 слышно: «Лежать! Мордой в землю!» Поворачиваюсь — ну, уже летят… черные лебеди.
Дмитрия задержали и отвезли на Окрестина, а затем в ЛТП под Слуцком. Всего в заключении мужчина провел 5 дней.
— Мне сильно прилетело по уху, когда задерживали. Я после этого стал хуже слышать. В остальном я не жалуюсь. По сравнению с тем, какие люди из Окрестина выходили, считайте, что я вышел абсолютно чистенький. С психологической точки зрения последствия более серьезные. Но я был, наверно, к этому готов. Да, и пореветь приходилось. Но я работой себя загрузил сразу.
1 ноября мужчину снова задержали — на воскресном марше, где он работал как журналист.
— И снова мне по уху ударили. Стало понятно, что нужно все-таки обращаться к врачу. Скажем так, серьезно слух ухудшился. Боли не было, может, только в первые дни после травмы. Но я как-то все откладывал поход к врачу, откладывал. Уже жена стала наседать — хватит откладывать. Мне подсказали, куда можно обратиться за помощью. И я заполнил заявку в ИМЕНА.
Оказалось, что слух испортился из-за травмы барабанной перепонки. Врачи также предполагали, что возможны внутричерепная травма и перелом основания черепа. К счастью, диагнозы не подтвердились.
— Врачи очень внимательно отнеслись, назначили мне много препаратов. После курса лечения слух полностью восстановился. Я очень благодарен медикам и волонтерам за помощь. Потому что отношение врачей к пострадавшим в тюрьме было, мягко скажем, не профессиональным. У нас в камере на Окрестина был парень, которому прилетело резиновой пулей в бок. Гематома была с две моих ладони, причем всех цветов. Как только он к нам заселился, мы начали орать: «Врача, врача!» Естественно, там не до врачей было, там больше пациентов делали для этих врачей. А уже на второй-третий день подошла дама с какими-то знаками принадлежности к медикам. Через открытую кормушку прилепила кусок бинта с чем-то на скотч — и все.
Я очень благодарен всем неравнодушным. Я сам, наверное, раньше был более безразличен к людям. Это и служба накладывала отпечаток, и вообще я в принципе людей не сильно люблю. Но сейчас мне хочется здороваться с гораздо большим количеством людей и улыбаться гораздо большему количеству людей. Они вылезли из своей скорлупы безразличия, пофигизма и начали идти к тому, чтобы «людзьмі звацца». Именно поэтому уже как раньше не будет.
Помощь
Если вы получили травмы во время демонстраций, и вам нужны лекарства, лечение, реабилитация, вы можете обратиться к нам. Для этого нужно заполнить заявку здесь.
Вы также можете позвонить на КРУГЛОСУТОЧНУЮ «горячую» линию по номеру +375 44 709-79-11, и вам подскажут, как получить юридическую, медицинскую или психологическую помощь. Наши медицинские кураторы и волонтеры подберут клинику или нужный пострадавшему медицинский/реабилитационный центр в Беларуси или за рубежом. Помощь можно получить абсолютно бесплатно.