«Имена», продолжайте вашу тяжелую работу, потому что вам еще многое предстоит сделать. Я есть в Facebook. Давайте будем на связи», — говорит нам Санака Самарасинха, глава представительства ООН в Беларуси. Несколько дней назад господин Санака упаковал свои чемоданы и вместе с семьей улетел из Беларуси. Пять лет прошло, мандат закончился — Санаке надо уходить.
Мы пришли на прощальное интервью в расстроенных чувствах. Незадолго до этой встречи журналисты «Имен» закончили важное расследование. И рассказали об этом Санаке. Чемоданы он любезно отложил, несмотря на жуткую спешку. И выслушал нашу историю, которая, как это обычно и бывает, началась с просьбы о помощи.
Врачи могилевской районной поликлиники № 11 попросили собрать им денег на подъемник. Из-за того, что в трехэтажном здании нет лифта, сотни пациентов, как и сам персонал, — фактически в заложниках. Старики и люди с инвалидностью не могут по-человечески подняться к нужным врачам. Больных людей — после инсультов, с переломами — таскает к врачам на верхние этажи сам персонал поликлиники. Сплошное унижение. Из бюджета на решение проблемы денег не выделили, работники поликлиники стали скидываться на строительство специальной подъемной платформы со своих и без того маленьких зарплат. Денег, конечно, не хватило.
Беда заключалась еще и в том, что мы 4,5 месяца расследовали эту историю и выяснили: такая же проблема — в каждой пятой районной поликлинике. Несмотря на то, что в Беларуси действует уже третья Госпрограмма, которая должна обеспечить безбарьерную среду, и в бюджет на это закладываются деньги, за 11 лет денег на подъемники в районных поликлиниках так и не нашлось.
Несмотря на то, что Беларусь наконец приняла и ратифицировала Конвенцию о правах инвалидов, есть ощущение, что чиновники вообще с трудом представляют, как проблему с безбарьерной средой в стране решать эффективно.
И что делать? Собирать на краудфандинге на каждую отдельную поликлинику? Требовать денег из госбюджета? А если их там нет? Чиновники даже в официальных письмах уже не скрывают отсутствие средств в бюджете.
Что делать людям?
Оказалось, Санака Самарасинха покидает Беларусь тоже в расстроенных чувствах. Но не по этой причине — о проблеме подъемников в районных поликлиниках он узнал от нас.
Озадачен господин Санака по другому поводу.
Лифты, подъемники в поликлиниках — острая, важная проблема, говорит Санака. Конечно!
Но не настолько, чтобы она выглядела какой-то неразрешимой, если смотреть на нее в масштабах страны, на макроуровне. Тут рекомендации для Беларуси довольно простые: посчитать, сколько еще таких объектов для модернизации есть в стране. Провести оценку и выяснить, что именно нужно для каждого объекта. Сделать эту базу публичной. Затем разбить это по срокам, и до того момента, пока страну на самом деле полностью не оборудуют, придумать для пациентов какие-то краткосрочные решения. Ну и всё. Сказать обществу, сколько на это есть денег и сколько надо денег всего. Публично сообщить, сколько не хватает. А дальше — искать эти деньги. Ввести, например, налоговые льготы или субсидии для бизнеса — и бизнесу будет интересно участвовать в финансировании такой программы. Если есть льготы — использовать краудфандинг в каких-то случаях — почему нет?
Пока что вопрос только в одном — общество должно добиваться у чиновников полностью открыть информацию и все базы данных для решения этой проблемы.
Есть и другая причина, из-за которой перемены стопорятся. С нее вообще и надо начинать. С того, чтобы чиновникам нашим показывать лучший мировой опыт и учить их решать социальные вопросы иначе.
А людям внутри страны — учиться уважать самих себя и бороться за свои права.
Добиться этого гораздо сложнее, чем посчитать, сколько денег надо на безбарьерную среду.
Часто, сталкиваясь с проблемами, люди либо злятся и восклицают — куда смотрит власть. Либо тихо страдают, боясь заявить о своих правах.
Вспылил накануне отъезда
Где только господин Санака Самарасинха ни работал. Сингапур, Иран, Косово, острова Кука, Мьянма, Бангкок. И вот Беларусь. Страна, которую за время работы успел искренне полюбить. За пять лет работы Санаки в Беларуси агентства системы ООН профинансировали самые разные значимые проекты. Охрана здоровья. Миграция и вопросы беженцев. Энергоэффективность. Окружающая среда. Эффективное государственное управление и многие другие. Только в 2015-м году ООН выделило на эти проекты больше 20 миллионов долларов.
Но господин Санака расстроился прямо накануне своего отъезда из страны. Пять лет вся риторика его публичных выступлений в Беларуси заключалась в том, что надо быть активными, создавать достойные условия для людей с инвалидностью, но при этом не ждать быстрых изменений. Не форсировать события. Перемены не наступают мгновенно! А тут, буквально за несколько дней до того, как его мандат закончился, во время последнего грандиозного официального мероприятия (которое сам же и организовал), господин Санака взял да и разозлился. И так, что покинул мероприятие.
Сел на велосипед — и уехал.
Мероприятие проходило в конце апреля. Это был традиционный велопробег, в котором обычно участвуют десятки людей. Участники акции проехали 300 километров из Гродно до Беловежской пущи. А по пути в планах были встречи, экскурсии. Для них нужно было делать остановки. Например, чтобы попасть в местные школы, музеи. Среди участников были люди с инвалидностью. Саша Авдевич из Лиды и другие. Саша ехал на специальном велосипеде с ручным приводом. Но чтобы он мог, как и другие участники пробега, ходить на экскурсии, ему нужна была его обычная инвалидная коляска. Задумывалось, что во время остановок Саша будет спускаться с велосипеда и пересаживаться на эту коляску.
«За нами следовал караван автомобилей, который обеспечивал нам техническую поддержку. И в одном из этих автомобилей находилась коляска этого участника. Так вот были люди среди нас, которые отвечали за то, чтобы эта коляска всегда была под рукой. И они… просто забыли о том, что эта коляска должна быть там. В этом месте и в это время! Соответственно, человек не мог попасть с нами в школу или музей.
Вот Санака и не выдержал. Вместе с Сашей взял и уехал. «На великах мы гнали более 30 км в час и ехать было совсем не близко. Нас ещё пару часов все догоняли», — написал потом у себя в соцсетях и сам Саша, которого очень впечатлил поступок главы представительства ООН.
Когда возникал этот вопрос, люди говорили: «В чем проблема? Давайте посадим его на стул и просто на руках поносим по нашим помещениям!» И я хочу сказать, что эта проблема не инфраструктурная, а проблема менталитета. Я тогда очень сильно разозлился на наших коллег, потому что человек с инвалидностью, который был с нами, он доверил нам, можно сказать, свои ноги! А мы его ноги забыли.
Я не считал эту ситуацию нормальной, я разозлился, и вместе с этим человеком с инвалидностью просто покинул то место, где он не смог перемещаться самостоятельно на своей коляске.
А затем, когда мы уже отъехали, я подумал: а может, и не стоило мне злиться? Ведь не все из наших коллег имеют тот жизненный опыт, который есть у меня. Не все они поездили по миру и увидели то, что видел я. Нужно понимать, что изменения не могут произойти одномоментно. Наверное, нужно набраться терпения».
Об том господин Санака как раз и думает последние дни. Ему, дипломату с благородной миссией, нужно помогать разным странам находить самые лучшие, конструктивные решения проблем. А тут даже он не сдержался. Еще и мы звоним с проблемой подъемников. Рассказываем, сколько униженных и злых людей по стране.
И господин Санака терпеливо отложил некоторые прощальные встречи, чтобы накануне своего отъезда поделиться ценными мыслями и наблюдениями, которые мы — с сокращениями — и записали.
Прощайте, господин Санака
— Офис ООН располагается в этом здании последние 26 лет. Вы поднимались к нам на лифте, и раньше этот лифт начинал работать только со второго этажа. На первом этаже лифта вообще не было. Точно так же в этом здании не было ни одного туалета, которым мог бы воспользоваться человек с инвалидностью. Не было никаких поручней. Визитки не имели шрифта Брайля, чтобы незрячие могли прочитать, что на них написано. Но мы приложили усилия, чтобы изменить ситуацию.
Лифт в нашем здании физически на самом деле доходил до первого этажа. Он использовался также как грузовой лифт для того, чтобы доставлять грузы на другие этажи. Вход в этот лифт был с первого этажа, но со служебного входа. И этого не знал ни я, ни другие люди!
Людей с инвалидностью продолжали заносить на второй этаж, чтобы они могли воспользоваться лифтом. Хотя достаточно было просто сломать стену…
Если у вас нет туалета, который является безбарьерной средой для людей с инвалидностью, то это на самом деле ваш сигнал людям: «Мы не планируем нанимать людей с инвалидностью». И мы подошли к этому вопросу так: пригласили людей с инвалидностью, которые как раз нам и помогли спроектировать эту безбарьерную среду. И 22 года спустя, после открытия этого офиса ООН в Беларуси, у нас была создана настоящая безбарьерная среда, какой она является последние 3-4 года.
Конечно же, эти изменения произошли не за один день. Это не произошло просто с моим приходом сюда. На протяжении всей моей жизни люди оказывали на меня влияние. И затем, когда я оказался в ситуации, когда я мог изменить ее, я эту ситуацию изменил (им. в виду создание удобных условий для людей с инвалидностью в офисе ООН).
Некоторые из наших коллег тогда противились этому. Они говорили, что нам надо проделать очень много работы для того, чтобы изменить наше здание. Они говорили о том, что это будет стоить много денег. Они были вынуждены это сделать просто потому, что так приказало начальство. Но не изменили мнения по этому вопросу. Однако оно стало меняться после того, как в нашем коллективе стали появляться люди с инвалидностью. Только тогда я увидел, как стало меняться мышление людей.
(…) Что касается лифтов, то это вопрос несложный. А вот то, что касается создания рамп или каких-то других элементов безбарьерной среды, то здесь многое зависит от того, какие спецификации заложены. И это довольно сложный вопрос. Можно выделить бюджет, чтобы создать безбарьерную среду, но, учитывая, что постоянно сокращаются расходы, есть иногда желание срезать углы. И выполнять требования создания безбарьерной среды условно.
Например, вместо того, чтобы в туалетах устанавливать поручни, на которые люди с инвалидностью могут по-настоящему опереться, устанавливают полотенцедержатели, которые выглядят очень похоже. И тогда можно просто поставить галочку, что это требование выполнено. Так, в Германии обнаружили, что иногда для создания безбарьерной среды используется не тот тип напольной плитки. На такой очень сложно двигаться людям, которые перемещаются в колясках. Либо тем людям, у которых есть заболевания опорно-двигательного аппарата.
В прошлом году я и Саша Авдевич, человек с инвалидностью, посетили ряд школ для того, чтобы убедиться, что созданная там безбарьерная среда действительно эффективна.
Оказалось, что часто спецификации, установленные там, не соответствовали необходимым требованиям.
И, например, детям с инвалидностью было сложнее использовать туалеты, которые считались безбарьерными, нежели те, которые в этой школе были до этого.
Установка лифта (в поликлиниках) является критически важной, но я предлагаю посмотреть на этот как на более комплексный вопрос. (…) Чтобы люди с инвалидностью не только могли получать услуги здравоохранения. Но и чтобы они могли это делать с сохранением человеческого достоинства. Здесь нужно думать не только о лифтах.
Нужно думать о ряде определенных действий и определенных действующих лицах и структурах.
Если лица, принимающие решения, будут мыслить по-другому, то тогда мы сможем достичь целей устойчивого развития к 2030-му году.
Я помню, как я учился и работал в США в свое время. И тогда, помню, был принят закон, который как раз давал определенные права людям с инвалидностью. И, благодаря принятию этого документа, благодаря закону, произошли колоссальные изменения в том, что было до и что стало после. (…) Те изменения, которые произошли тогда, произошли не одномоментно. Это был постепенный процесс.
В частности, он включал переоборудование различных помещений. В то время я управлял рядом ресторанов, и нам приходилось строить рампы, оснащать туалетные комнаты, нужно было ставить перекладины. Мы ввели шрифт Брайля, чтобы незрячие люди могли прочитать наше меню. Ушел определенный период времени, чтобы внедрить все эти изменения.
Конечно, это привело к дополнительным расходам, однако государство выделяло своего рода субсидии, которые были представлены различными налоговыми льготами.
«Имена», продолжайте вашу тяжелую работу, потому что вам еще многое предстоит сделать. Я есть в Facebook. Давайте будем на связи. (…) Вторая причина, которая позволяет изменениям происходить, — когда люди, которые от чего-либо страдают, отстаивают свои права и интересы. Они этого могут добиться сами. Либо могут так сложиться обстоятельства. Либо другие люди могут дать им такую возможность.
И это не так просто, как кажется. Потому что те люди, которые относятся к категории уязвимых, пострадавших, часто не верят вообще в какие-либо изменения. И в мире, и тем более в их собственной жизни.
В прошлом году в Швеции прошла кампания, в которой приняли участие люди, которые передвигаются на инвалидных колясках. И в один день все они выехали на улицы города и поехали в различные кофейни, где выстроились в очереди. И особенно выбирали те (кофейни), где отсутствовала безбарьерная среда, не было рамп. При этом они показывали свои кошельки и говорили: у нас есть возможность улучшить показатели вашего бизнеса, мы можем вам дать заработать больше. Но поскольку надлежащей среды у вас нет, мы этого сделать не можем.
Я думаю, что самая большая сложность, которая касается людей с инвалидностью, — то, что их воспринимают не как субъекты, а как объекты. К сожалению, часто они сами воспринимают себя таким же образом. Их часто воспринимают как людей беспомощных, как людей, у которых нет прав и возможностей. Как людей, которые только получают пенсии и пособия.
Часто даже родители, родственники таких людей считают, что их родным с инвалидностью необходимо только питание и крыша над головой.
В прошлом году я познакомился с Андреем, который является человеком с ментальной инвалидностью. Живет в Щучине, почти никогда не выходил из своей квартиры, но очень хорош в игре в шахматы и шашки, в которые играет в интернете.
Так вот мы с ним познакомились, потому что пришли к нему домой, и он принял наше приглашение присоединиться к велопробегу. И проехал с нами более ста километров из Щучина до Минска. А в этом году он, зная, что у нас планируется велопробег, без конца звонил в наш офис и спрашивал: «Ну когда же планируется новый велопробег?» И он в этом году проехал с нами весь путь из Гродно в Беловежскую пущу, 300 километров!
И, более того, он сказал: «Помнишь, я тебя принимал у себя дома в прошлом году? А теперь я должен приехать к тебе в гости в Шри-Ланку».
Раньше, когда я просто спрашивал его о том, чего бы он хотел, он отвечал: «Я не знаю». А сегодня он точно знает, чего он хочет.
Люди с инвалидностью имеют и права, и возможности делать то, что им хочется, и к ним нужно относиться с уважением. И так, чтобы сохранять их человеческое достоинство.
Вот с этого начинаются изменения.
«Имена» работают на деньги читателей. Вы оформляете подписку на 3, 5, 10 рублей в месяц, а мы находим новые истории и помогаем еще большему количеству людей. Выберите удобный способ перевода — здесь. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен»!