Год назад 11-летний Макс почти ни с кем не разговаривал, а его ровесник Кастусь боялся остаться один. У этих мальчишек из Минска — аутизм и синдром Аспергера, и даже близкие уже давно привыкли к тому, что их дети закрыты в себе и не очень-то любят идти на контакт. Но всего за год всё изменилось. Кастусь не боится выходить на сцену, а Максим выдает скороговорки. И произошло это благодаря эксперименту, на который однажды решились родители. Они отдали детей в мастерскую семейного инклюзив-театра «І». Вот это результат! Родители теперь не могут узнать своих детей.

На протяжении года девять детей с аутизмом репетировали спектакли с полусотней обычных ребят. Насколько эффективной будет такая социализация, толком никто не знал — ведь актеры с аутизмом могут внезапно уходить в себя или, наоборот, неожиданно вести себя необычно. Но результаты этого проекта ошеломили всех, а прежде всего — родителей Кастуся и Макса. «Имена» побывали на репетиции «Чыгункі» — детективного спектакля с элементами сюрреализма и записали монологи матерей Кастуся и Макса. 

Создатели театра предполагали, что у проекта будет хороший терапевтический эффект, но никто не знал, что он проявится так быстро. Заметив, как у мальчишек стали пропадать барьеры в общении, они пришли к выводу, что его нужно расширять. Ведь в Минске не только Кастусь и Миша замкнуты в себе. И большинство из детей с аутизмом просто сидят дома и продолжают молча смотреть на неприветливый мир.

Таких детей, как правило, не берут в школы, потому что у них нет сопровождающих. И многие учатся дома, в одиночестве

— Костя стал более общителен, смелее относится к деткам. Правда, он пока еще не может остаться один в коллективе, всех хватает за пальчики. Поэтому в школе он пока не учится, но в театре уже может общаться с другими детьми. И, я думаю, прогресс будет, он уже пошел! — говорит мама Кости Вера Жибуль.

— Макс начал выступать на сцене даже в школе. Стал лучше отвечать на уроках, уже не боится публичности. Театральные занятия, ритмика, очень хорошо влияют на речь, — рассказывает мама Максима Екатерина Лагун. — В школе у него интегрированный класс, всего четыре человека. Какое там общение? По пять, по десять минут на переменках. А здесь именно живое общение с детьми. Это инклюзия, включение — обычные дети видят, что мы не так страшны, и с нами можно дружить.

— Я видел: дети, которые были весьма зажаты, практически не хотели общаться, очень активно вошли в эту среду остальных детей и очень активно с ними взаимодействуют. Причем, это было взаимно. Они себя не делили. Это талантливые дети, которые начали играть, начали делать серьезную работу, настроенную на зрителя, который никаких снисхождений делать не собирается, — говорит Леонид Динерштейн, продюсер семейного инклюзив-театра «І».

Как всё начиналось

Около года назад общественная организация «Дети. Аутизм. Родители» предложила создать инклюзивный театр частной творческой студии Ирины Пушкаревой, в которой в то время шла подготовка спектакля «Флейта-чарадзейка». Татьяна Яковлева, руководитель организации, подключила к работе психологов, которые отобрали и пригласили в студию детей с аутизмом, а потом сопровождали на репетициях. Сегодня в театре 63 человека — 50 обычных ребят и уже 13 детей с особенностями.

Инклюзивной площадки, подобной этой, в Беларуси раньше не было. Уже через несколько месяцев репетиций стало понятно, что именно такой инклюзии и не хватало: для Макса, Кастуся, Кирилла, Миши, Ильи и других ребят это фактически единственное место, где они по-настоящему включаются в социум. Таких детей, как правило, не берут в школы, потому что у них нет сопровождающих. И многие учатся дома, в одиночестве.

Нужна ваша помощь — собрать средства на год работы театра

За год работы театр побывал с премьерами во всех областных центрах Беларуси, и везде спектакли встречали очень тепло. Но пока дальнейшая работа театра под большим вопросом.

— Много мест есть, где занимаются с детьми с аутизмом, — говорит Леонид Динерштейн. — Но там только дети с аутизмом. Это занятия, это реабилитация, это всё, что угодно, но это не социализация. Для того, чтобы ребятам социализироваться, вокруг должны быть обычные дети. А если это волонтеры, лица каждый меняются, — это не работа. Для того, чтобы развивать инклюзивный театр как процесс, как театральную школу с лучшими педагогами, нужно место, куда они могут приходить постоянно.

Сегодня дети с аутизмом занимаются в инклюзивном театре бесплатно — можно сказать, за счет энтузиазма педагогов. Но большее число таких ребят с особенностями театр принять не может — важно сохранять пропорцию 85/15. Между тем, в инклюзии нуждается гораздо больше детей, чем эти 13 актеров, которым повезло попасть в театр. Белорусской статистики по распространенности аутизма нет, но есть, например, цифры ВОЗ за 2016 год: один из 160 детей страдает расстройством аутистического спектра (РАС).

Создатели проекта хотят, чтобы творческих мастерских для детей с аутизмом стало больше. Для этого нужно почти 54 тысячи рублей. Благодаря этой сумме в театре смогут заниматься 350 актеров, и уже 60 из них будут дети с особенностями.

Что именно нужно театру

Единственному инклюзивному театру в Беларуси нужно помещение площадью не менее 250 квадратных метров, которое вместит всю труппу (один из залов — не менее 100 метров — там актеры будут заниматься хореографией и театральными дисциплинами). Желательно, чтобы оно находилось недалеко от метро, чтобы детям было максимально просто и удобно добираться до занятий. 

Средства нужны также на зарплаты психологов и педагогов, которые будут заниматься с детьми постоянно.

Ваша помощь нужна для того, чтобы еще один ребенок с аутизмом уже завтра пошел на свою первую репетицию. Пока он получит главную роль, могут пройти годы, однако начинать этот путь важно прямо сейчас.

Помочь проекту можно, нажав на кнопку и выбрав любой удобный способ для  перевода!

Журнал «Имена» работает на деньги читателей. Вы присылаете 5, 10, 20 рублей, а мы делаем новые истории и ищем новых героев. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен». Нажимайте сюда и выбирайте удобный способ для перевода!