10-летний Клим Северинцев из Бобруйска безумно любит футбол и мечтает научиться играть, как Роналду, но два года назад врачи запретили мальчику гонять мяч с пацанами. У Клима детский церебральный паралич II степени, и без справки ходить на футбол он не может. Мальчик грустит и не понимает, почему ему нельзя заниматься спортом. Официально это не могут делать и тысячи других людей с инвалидностью, если их диагноз есть в списке Минздрава. Родители Клима ищут пути для того, чтобы не лишать сына мечты о спортивной карьере, а тренеры не понимают, как растить паралимпийцев, если заниматься с ними можно только полулегально. 

Я такой же, как и все

Криштиану Роналду — кумир Клима. Мальчик не пропускает футбольных матчей с его участием, ради них отрывается даже от любимых компьютерных игр. Клим и сам хотел стать, как Роналду, записался в секцию по футболу вместе с одноклассниками. Два года назад он бегал на тренировки и даже забивал голы, но через пару месяцев тренер попросил его принести справку из поликлиники о том, что он может заниматься спортом. 

Врачи сказали его родителям, что мальчишке с его диагнозом командный спорт запрещен. 

— Клим может заниматься футболом только по индивидуальной программе. Но понятно, что заниматься с ним одним никто бы не стал. Да и как играть в футбол одному? — говорит Марина Зиновская, мама Клима.

Клим загрустил. Он не понимал и сейчас не очень понимает, почему его друзья играют в футбол, ездят на соревнования, а ему этого делать нельзя. 

— Когда Климу запретили заниматься футболом, он долго не находил себе места. Пробовали заниматься рисованием, но что-то не получилось, — рассказывает Марина.

— Я такой же, как и все, почему я не могу заниматься спортом? — недоумевает мальчик.

Клим учится в обычной школе, делает успехи в изучении французского языка — его даже пригласили на олимпиаду. И ему очень не хочется в чем-то отставать от сверстников. Марина говорит, что детям с инвалидностью в Бобруйске никто не предлагает заниматься спортом — их направляют на реабилитацию в специализированные центры, где они занимаются лечебной физкультурой. 

— Я не понимаю, что такое лечебная физкультура. Я бы хотел играть в футбол и стать, как Роналду, — говорит Клим.

Скрытая дискриминация

Чтобы ходить в спортивную секцию в Беларуси, по правилам каждый человек должен получить справку, что у него нет противопоказаний. Эту справку выдает участковый врач в поликлинике. Однако если за справкой придет человек с инвалидностью, то он ее не получит, если заболевание входит в перечень, составленный Минздравом. А это очень широкий перечень. Например, спортом (не лечебной физкультурой) не могут заниматься люди с аутизмом, церебральным параличом, потерей слуха и даже те, у кого есть кариес семи и более зубов.

Желающих заниматься спортом — тысячи, но официально они не могут этого сделать

Решение участкового врача можно оспорить, обратиться в областную специализированную врачебную комиссию, потом — в республиканскую, но это долгий путь, который не каждый готов пройти, объясняет Игорь Молчанов, который руководит Республиканским центром олимпийской подготовки по паралимпийским и дефлимпийским видам спорта: «Желающих заниматься спортом — тысячи, но официально они не могут этого сделать». Это, по его словам, можно назвать скрытой дискриминацией.

Согласно постановлению Минздрава № 31 от 5 мая 2017 года, людям с инвалидностью можно заниматься такими видами спорта, как шашки и шахматы, авиамодельный, автомодельный, бильярдный спорт, боулинг, гольф, городошный спорт, дартс, киберспорт, кинологический спорт, радиоспорт, ракетомодельный, рыболовный спорт, служебное собаководство, спортивный бридж, спортивный покер, судомодельный спорт. Но и для этих отдельных видов спорта есть свои медицинские противопоказания — например, ими не могут заниматься люди с умственной отсталостью или детским аутизмом.

Ситуация парадоксальная. Паралимпийцы в стране есть, но системы их подготовки на государственном уровне практически нет. И история с Климом из Бобруйска, например, очень явно это показывает.

— Но если детей не тренировать, то как воспитывать выдающихся паралимпийцев? — задается вопросом Молчанов. Он приводит в пример такие цифры: в 2004 году с Паралимпиады белорусские спортсмены привезли 28 медалей. Из Лондона и Рио-де-Жанейро — только десять, из них большинство — это медали пловца Игоря Бокия. Всё это, по словам Молчанова, тревожные знаки, которые свидетельствуют, что с белорусским законодательством что-то не так. В составе белорусской паралимпийской сборной сейчас 38 человек, и молодежи до 27 лет в ней только 20%.

«Справочки с собой возьмите»

Когда не получилось с футболом, Марина Зиновская стала водить сына в бассейн в водном спортивном комплексе «Лесной». Там с Климом начал заниматься инструктор по плаванию Родион Синицын.

Клим ездит на тренировки дважды в неделю, и всегда с удовольствием. Теперь он следит не только за футбольными матчами с любимым Роналду, но и за выступлениями белорусского паралимпийца-пловца Игоря Бокия. А если Климу приходится пропускать тренировки, мальчик говорит: «Я так соскучился, так хочу быстрее в воду».

Клим, по словам мамы, окреп физически и воодушевлен своими успехами. А для родителей это важно еще и потому, что у спортсменов есть перспективы — имея победы на республиканских соревнованиях, дети с инвалидностью могут поступить в вуз на педагогическую или физкультурную специальность и получить профессию.

Но и стать таким же пловцом, как Игорь Бокий, Климу не так-то просто. Родители детей-инвалидов могут либо уговорить врача выдать справку, либо договориться с тренером. Однако даже если тренер соглашается работать с ребенком без справок, проблемы всё равно могут быть. Справку у такого спортсмена по правилам все равно попросят на выездных соревнованиях.

— Родители детей с инвалидностью, которые уже принесли справки, сказали, что они идут по своим связям (получают справки по знакомству или иными способами. — Прим. Имена). У тех, кто хочет получить их честно, справок пока нет. Слава богу, руководство бассейнов не стоит на входе церберами: покажи справку — тогда зайдешь. Они видят, что есть человек, который несет за них ответственность, который, как я, по лицу определяет степень усталости и самочувствия своих воспитанников. Но всегда предупреждают: справочки с собой возьмите. И нам приходится проходить семь кругов ада, чтобы не подставить людей, которые нас принимают на соревнованиях, — говорит Родион Синицын.

Мама Клима признается, что на свои первые соревнования по плаванию сын ездил без справки. На свой страх и риск и под ответственность тренера. Клим привез с тех соревнований свои две первые золотые медали за плавание на разных дистанциях. После этого, узнав об успехах мальчика, врач в поликлинике пошла на уступки и дала справку о том, что сын Марины может заниматься плаванием.

Есть люди, которые готовы лучше умереть на тренировке, чем жить в состоянии унылого овоща. Это их способ показаться на экране наравне с теми, кого называют «наши славные спортсмены»

— В паралимпийском спорте, если кто-то громко заявил о себе, достиг высот, ему уже никто не запретит заниматься спортом, а всем остальным справки нужны, — считает Синицын. — Уверен, что медики со мной здесь не согласятся, но почему бы не допустить здесь элемент безрассудства? Есть люди, которые готовы лучше умереть на тренировке, чем жить в состоянии унылого овоща. Это их способ прославиться, показаться на экране наравне с теми, кого называют «наши славные спортсмены».

Нелегальные спортсмены

Без поправок в законодательство большинство подопечных Родиона Синицына останутся нелегальными спортсменами. Несмотря на то, что руководство бассейна приветствует его инициативу, прекратить тренировки с детьми-инвалидами может любая проверка.

— Очень тяжело работать, когда над тобой стоит функционер из спорта, который искренне сочувствует, но говорит: «Каждая тренировка может стать последней — для ученика, для тебя, а еще и меня подставишь», — говорит он.

Работа с инвалидами раньше не входила в обязанности Родиона — как инструктор-методист водно-спортивного комплекса он должен только запускать людей в бассейн, контролировать и выпускать. Работа для ленивого, как у аниматора на аттракционах. Но видя, что в бассейне есть специально обученный человек, родители детей с инвалидностью подходили, спрашивали, просили помочь.

Родион рассказывает, что около трех лет назад в бассейн привезли 16-летнюю Машу. Девочка упала с многоэтажки, у нее были сильные травмы позвоночника и ног. Передвигалась Маша на коляске. Но Синицын увидел: у девочки хорошая тяга к жизни — и захотел ей как-то помочь. На свой страх и риск стал заниматься с Машей. Разрабатывал тренажеры (в какой-то момент даже вспомнил фильм «Аватар», где применялись похожие экзоскелеты), прикручивал к ногам поплавки, подвешивал их на тягах, привязывал девочку к бортикам и управлял ее ногами, как марионеткой. Водил на поводке по 50-метровому бассейну. Через полгода девочка пришла в бассейн сама, чтобы поблагодарить инструктора.

Сейчас Родион тренирует 13 детей и взрослых с инвалидностью, семь из которых уже принимали участие в республиканских соревнованиях. Он уверен, что его подопечные, которые захотят войти в сборную по паралимпийскому плаванию, смогут это сделать через пару-тройку лет. Например, среди воспитанников Синицына — 32-летняя Светлана Гацко. Десять лет назад эта женщина перенесла инсульт — он случился с ней на седьмом месяце беременности — и получила группу по инвалидности. Светлана пришла в бассейн, совсем не умея плавать, а через несколько месяцев тренировок заняла первое место на чемпионате Беларуси по плаванию среди инвалидов по зрению и опорно-двигательному аппарату в классе S-7 вольным стилем на дистанции 50 метров.

За медалью можно плыть без рук и без ног

— Как хорошо, что есть люди, которые готовы тренировать молодых спортсменов с тяжелейшими формами заболеваний, а также частные инициативы, которые могут организовать спортивные программы для деток с особенностями, — говорит пловец, мотивационный тренер и отец троих детей Алексей Талай.

Алексей, спортсмен без рук и ног, пришел в большой спорт уже в зрелом возрасте и признает, что многие формальности с получением медицинской справки удалось решить благодаря авторитету своих тренеров — Геннадия Вишнякова и Дмитрия Седова. До 33 лет он занимался спортом и поддерживал физическую форму самостоятельно, «под свою ответственность». После знакомства с тренерами он прошел углубленное обследование в РНПЦ спорта, которое показало, что он может заниматься спортом. 

Наблюдая за выступлениями паралимпийцев, Клим из Бобруйска тоже мечтает о том, что станет чемпионом по плаванию.

— Чтобы моим победам радовалась вся семья, мои друзья по бассейну и одноклассники, — говорит мальчик.

Выход есть

Мама Клима надеется, что ее сын вырастет хорошим человеком, и занятия спортом научат его преодолевать все трудности.

А выход из ситуации, когда людям фактически запрещают делать то, что им нравится, ищет Республиканский центр олимпийской подготовки по паралимпийским и дефлимпийским видам спорта и общественные организации, объединяющие людей с инвалидностью. 

— Из постановления Минздрава № 31 исключили участников Паралимпийских и Дефлимпийских (для слабослышащих) игр, — говорит директор Республиканского центра олимпийской подготовки по паралимпийским и дефлимпийским видам спорта Игорь Молчанов. — Но чтобы человек достиг такого уровня, он должен начинать с обычной секции. А у нас пока нет системы по допуску инвалидов к занятиям спортом, по которой бы при каждой поликлинике работала специальная комиссия и выдавала бы справки для занятий спортом людям с ограничениями.

Дмитрий Седов, тренер Алексея Талая, уверен, что многие инвалиды не подозревают, что они вообще могут заниматься спортом: «Если закрыть все парикмахерские, а потом открыть через 10 лет, вы пойдете стричься? Нет, вы просто забудете, что такая услуга существует». По его словам, даже поправки в постановление Минздрава до конца не изменят ситуацию — для полноценной подготовки спортсменов необходима инклюзия (от inclusion — включение) — процесс реального включения людей с инвалидностью в активную общественную жизнь.

К примеру, когда мальчик без руки может прийти на тренировку по настольному теннису и играть с обычными детьми.

— Во всем мире инвалидность — это форма социальной защиты для людей, в нашей же стране в системе реабилитации для людей с инвалидностью заложены барьеры, причем на государственном уровне, — говорит эксперт Офиса по правам людей с инвалидностью Сергей Дроздовский.

Выход из подобной ситуации, по его мнению, в исключении дискриминационных норм еще при разработке законов и постановлений. Пока в Беларуси, по словам эксперта, еще нет такого фильтра, который бы пропускал все законодательные акты через призму дискриминации. Не исключено, что этот процесс будет запущен, в том числе и благодаря родителям, которые будут отстаивать право детей заниматься спортом, и тренерам, которые работают с детьми с ограничениями вопреки всем административным барьерам.

«Имена» работают на деньги читателей. Вы присылаете 5, 10, 20 рублей, а мы делаем новые истории и помогаем еще большему количеству людей. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен». Нажимайте сюда и выбирайте удобный способ для перевода!