Веру и маму неожиданно помирили медиаторы. За несколько недель профессиональные переговорщики Алена Шевчик и Максим Кононович уладили конфликт, который длился годами и привел к тому, что власти определили положение годовалой дочери Веры социально опасным. Визиты социальных служб, милиции, месяцы в приюте — ситуация накалялась. Теперь мать купила Вере квартиру в Светлогорске, топор войны зарыт, женщины нормально общаются. Всего месяц после материала на «Именах» — и такие перемены! Медиаторы — люди, профессия которых — мирить других людей, улаживать семейные и денежные споры, не доводя дело до суда. Сообщество медиаторов всерьез намерено взяться за семейные дела белорусов.
Ровно месяц тому мы писали про Веру, которая одна воспитывает дочь. Жила в Минске, в одной квартире с матерью, Лидией Михайловной, которая ее удочерила 25 лет назад. Не сошлись характерами — годами ссорились. Дело дошло до милиции и социальных служб. Положение малыша, дочки Каролины, признали социально опасным. Значит — была угроза того, что Каролину отберут у Веры и определят в детдом. Когда-то приемная мать обещала купить Вере квартиру в другом городе. Но на пороховой бочке не договоришься — женщины не могли найти общего языка. Не было силы, которая могла потушить конфликт. Наши читатели нашли Вере и Каролине временное жилье и работу. А медиаторы — помогли договориться семье.
В конце октября медиатор Алена Шевчик прочитала историю Веры:
— Меня так потрясла эта статья! Она молодая, с ребенком на руках, непонятная ситуация с соцслужбами. Я думаю, Боже, человек же просто сейчас полетит на дно!
Алена поняла, что конфликт Веры и Лидии Михайловны можно уладить. Решили помочь вместе с коллегой-медиатором Максимом Кононовичем. Нашли контакты Веры, списались в соцсетях и созвонились с ней и матерью. Алена встречалась с Верой. Максим — с Лидией Михайловной. Вместе сводили позиции.
Что делает медиатор
— Институт медиации существует давно. Люди всегда пытались договариваться, уже в племенах были переговорщики, которые вели диалог с другими племенами, чтобы поделить территорию и обойтись без кровопролития, — говорит Алена, которая два года работает медиатором.
В 2013 году вступил в силу закон Республики Беларусь «О медиации». Медиатором может стать любой человек, у которого есть высшее образование. Нужно пройти курсы (не менее 140 часов для тех, у кого юридическое образование, для остальных не менее 170 часов), сдать экзамен, подать документы в Министерство юстиции и получить свидетельство медиатора. Медиатор платит подоходный налог как физическое лицо. Готовят медиаторов в Центре Медиации и Переговоров, Центре «Медиация и право» и Институте переподготовки и повышения квалификации судей, работников прокуратуры, судов и учреждений юстиции Белорусского государственного университета. В Беларуси 400 медиаторов, практикующих — меньше 100. Принципы медиации: конфиденциальность, добровольность, нейтральность и беспристрастность медиатора, добросовестность, равноправие и сотрудничество сторон.
Алена рассказывает, что самые распространенные ситуации в семейной медиации — родители не могут поделить ребенка при разводе или имущество. Самые сложные семейные споры происходят, когда у супругов есть несколько видов жилой и коммерческой недвижимости, дачи, участки, автомобили. Медиации устраивают между бизнес-партнерами, заказчиком и исполнителем, нанимателем и работником:
— Год назад мы начали создавать в минских школах детские школы примирения, обучаем детей медиации. Когда у них возникают конфликты между собой, с учителями или родителями, они сами проводят медиации и урегулируют конфликты. А еще скоро я буду проводить медиацию между руководством предприятия и его работниками, которые жалуются на холод в цехах, — говорит Алена.
Медиация — это официальная процедура. Стороны выбирают медиатора (реестр есть на сайте Минюста), подписывают соглашение по проведению медиации с медиатором, через банк оплачивают услуги. Назначается день и время, когда пройдет медиация.
«Люди не хотели ни слышать, ни видеть друг друга, ни понимать»
Медиация занимает от двух до шести часов. Процедура стоит от 200 до 400 рублей. Иногда, как в случае с Верой, медиаторы работают бесплатно. В сложных случаях для достижения соглашения нужно несколько встреч. Для сравнения услуги адвоката стоят от 200 рублей за час, судебное заседание длится два-три часа. Если стороны договорились, они подписывают медиативное соглашение, которое имеет статус мирового соглашения. Потом заверяют его нотариально — и спор решен.
Вера не верила, что из этого получится что-то
— Перед проведением медиации я обычно взвешиваю ее реалистичность, в предварительных беседах оцениваю, насколько вообще медиабельный случай, то есть можно ли разрешить конфликт, — рассказывает Алена. В случае с Верой и ее мамой понадобилось несколько предварительных бесед, чтобы уговорить Веру и ее мать на медиацию.
— Это был пик конфликта: люди не хотели ни слышать, ни видеть друг друга, ни понимать. Трудно было даже разговаривать на эту тему. Вера не верила, что из этого получится что-то. Согласились на медиацию не сразу, а только после нескольких встреч. Одна из медиаций даже сорвалась — мама отказалась, — говорит Алена.
Мама купила Вере квартиру в Светлогорске, оформила на себя и написала завещание на имя Веры. Но Вера не доверяла матери, думала, что ее хотят обмануть, и как только девушка выпишется из родительской квартиры, мать перепишет завещание. Мама же уверяла, что оформила завещание из лучших побуждений. Приехав на медиацию в центр «Медиация и право», Вера с матерью договорились, что Лидия Михайловна подарит квартиру Вере и Каролине в равных долях. Но в момент оформления квартиры нотариусы убедили подарить квартиру только Вере. Если часть квартиры будет принадлежать Каролине, а Вера захочет продать квартиру, чтобы улучшить жилищные условия, могут возникнуть сложности.
— После медиации у Веры и мамы наладились отношения. Когда Вера приезжала за вещами, они впервые за долгое время пообщались без скандала, попили чая, — говорит Алена. — Недавно в одной из статей медиацию сравнили с исцелением: с нее люди уходят с облегчением, они высказывают свои проблемы и находят решение.
— Психолог разбирается в прошлом, копается в причинах, выстраивает причинно-следственные связи, находят моменты, которые нужно проработать. А медиаторы работают с будущим, — говорит Алена. — Задача медиатора — так организовать диалог, чтобы стороны нашли выход из конфликта.
— В медиацию я практически не верила, — говорит Вера. — Потому что отношения у нас с матерью совсем испортились — настолько, что не видно было разрешения конфликта. По крайней мере я точно не видела выхода. Но согласилась попробовать. И сама не ожидала таких результатов. Мать перестала смотреть на меня, как на врага и стала больше доверять.
Медиация против разводов
В четверг 29 ноября Алена Шевчик дежурила в ЗАГСе. Неделю назад начался проект «Медиация у истоков семьи», которым занимается управление юстиции Мингорис-полкома, столичные органы ЗАГС совместно с Белорусским республиканским союзом юристов и Центром медиации и права. В нем участвую 10-15 медиаторов — они приходят в ЗАГС по очереди и общаются с парами, которые подают заявления на развод. Предлагают провести медиацию и разобраться в том, почему разваливается брак. Пообщаться с медиаторами могут и те, кто только собирается пожениться. Цель проекта — помочь парам сохранить семью, разрешить конфликты без суда и научить выстраивать отношения. Пока это только минский проект. В столице есть несколько билбордов, которые рекламируют медиацию, — их установили за счет средств города и помощи спонсоров. Чаще всего о медиации парам рассказывают сами работники ЗАГСа.
Из кабинета Алены выходит молодая пара, девушка вытирает слезы. Сегодня молодые супруги принесли заявление о расторжении брака, пообщались с медиатором и договорились о проведении медиации в ближайшее воскресенье. Сотрудница ЗАГСа делится новостью: другая молодая пара, которая была у Алены на медиации, порвала заявление о разводе.
— Беларусь — одна из первых в мире по разводам. Больше половины из тех, кто женятся, потом разводятся. И при этом большинство разводятся не по экономическим причинам. Чаще всего один супруг не понимает другого, — говорит Алена. Белорусы мало знают о медиации. Поэтому медиаторы сами приходят в школы и ЗАГСы, чтобы помочь договориться и найти решение.
Юрист Елена Кашина, с которой «Имена» говорили для первого материала про Веру, считает, что сегодня в Беларуси нет действенной системы помощи женщинам в сложных ситуациях: «Как правило, в таких ситуациях, как Верина, госорганы оказывают помощь по-минимуму. То есть считается, если человек совершеннолетний, то он способен сам найти выход. Но если ситуация по каким-то причинам не разрешается, то система срабатывает почти однозначно: детей из семьи изымают». Поэтому люди часто боятся обращаться в милицию или социальные службы: ситуация может повернуться так, что под ударом окажутся дети. Медиаторы в Беларуси, которые сами теперь приходят в школы и ЗАГСы, могли бы решить много семейных проблема без суда и необратимых последствий.
«Имена» работают на деньги читателей. Вы оформляете подписку на 3, 5, 10 рублей в месяц или делаете разовый платеж, а мы находим новые истории и помогаем еще большему количеству людей. Выберите удобный способ перевода — здесь. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен»!