Ольга Луцык 50 лет назад приехала в Столбцовский район из Украины. Брат был председателем колхоза, а она рядом с ним — агрономом. Через пару лет односельчане выдвинули ее саму в председатели, в соседний колхоз. У Ольги было 13 конкурентов, и все — мужчины. «Собрание шло восемь часов, многие сидели в зале пьяные. Хозяйство было бедное. Но люди меня поддержали. Я встала на трибуну и сказала: «Я вам очень благодарна, не подведу вас. Но я начну с пьянства, воровства и распутства. Не обижайтесь»». Сегодня предприятие «Великий двор» — одно из лучших в Беларуси. Здесь зарабатывают почти по тысяче рублей. А тем, кто не пьет, перед отпуском выплачивают двойную зарплату. «Не надо думать, что это моя заслуга. Самая тяжелая работа — крестьянина на земле. Вот кого надо ценить. Моя задача — просто дать людям достойно заработать», — говорит Ольга Алексеевна.
В Новую вёску, где находится администрация колхоза, мы выбираемся в морозную субботу, за окном — минус пятнадцать. Но 76-летнюю председателя еще попробуй слови: целый день она объезжает хозяйство, в своем рабочем кабинете почти не появляется.
— Вам повезло! — кричит диспетчер, выглядывая в окно. — Вон «Хёндай» председательский подъехал. Бегите скорее в столовую!
В столовой в это время собирают перекус для рабочих. Раз в день их кормят обедом и два раза в день выдают ссобойки — всё это за семь рублей в месяц. Пенсионеры, которые работали в колхозе, обедают бесплатно. Здесь же встречаем Ольгу Алексеевну. Она не выглядит на свои 76, и наотрез отказывается фотографироваться:
— Это всё лишнее. Какой я герой? Надо работать, а не разговоры разговаривать!
Спорить с ней бесполезно, после двух фраз понятно, что эта женщина — с железным характером. Будет так, как она сказала, — точка. И только после того, как мы обещаем, что напишем не только о ней, но и о людях в колхозе, соглашается рассказать о себе. Честно и по делу. С едва заметным украинским акцентом.
Будешь ножками ходить по полю целый год — тогда и будет с тебя толк
Ольга Луцык родилась в маленькой деревушке под Хмельницким. Ее дядька воевал в Беларуси, да так здесь и остался — дорос до партийного функционера в Барановичах. Он забрал к себе племянника, двоюродного брата Ольги. Мальчик успел спрятаться в камышах, его отца немцы расстреляли, а сестру бросили в огонь.
— Брат окончил в Беларуси школу, потом поступил в нархоз, и его взяли председателем в колхоз «Путь к коммунизму» в Столбцовском районе. Я в это время училась в техникуме на агронома, приехала к нему на практику. В Советском Союзе можно было в любое место ехать. А потом и вовсе сюда перебралась.
Ольга Алексеевна вспоминает, что год ходила пешком, потому что брат сказал:
— Сестро! Будеш ходити по полю. Ніжками. Цілий рік. На кожному полі зіб'єш палець на нозі — ось тоді з тебе вийде хороший агроном.
— Вот я проработала три месяца, а брат поехал сдавать экзамены в нархоз, — вспоминает наша героиня. — И оставил меня своим замом. А что я знаю? Я ж ничего не знаю! Как эти планерки проводить? Брат женщины, у которой я снимала жилье, работал бригадиром. Я приходила к Франаку и говорила: «Давай будем планерку составлять». Он мне рассказывает, что надо делать. А я тогда уже иду и провожу совещание. Вот так и научилась.
В хозяйстве было семь бригад, последняя — за 14 километров. И туда надо было идти пешком. Где трактористы подвезут, где машина. А уже как брат ехал, быстренько выскакивала, бо накажет. Я ж пешком должна была ходить!
У брата в колхозе Ольга проработала пять лет — доросла до заместителя председателя. Настало время самой возглавить хозяйство.
«Попробуй ее не послушайся!»
Ольге Луцык предложили стать руководителем колхоза «Радуга», который входил в пятерку лучших в области. Вызвали в обком, сказали — пойдешь туда.
— Я говорю — не пойду! Пойду в «Дружбу» (сейчас «Великий двор»). А они мне: иди подумай, приедешь завтра. Так я ездила, может, пять раз. Говорили: «Так скажи, почему ты хочешь «Дружбу»? Он из 25-ти колхозов на 25-м месте!» В «Радуге», говорю, пески, подстилаемые песком, а в «Дружбе» — тяжелые и легкие суглинки, подстилаемые мереной, то есть глиной. Значит, земля хорошая, почти ничем не отличается от украинских черноземов. Второе — рядом железная дорога, зернозавод, льнозавод, сахарный завод. Вот какой потенциал, если поднять хозяйство!
Но чтобы стать председателем, нужно, чтобы тебя поддержали люди. Ольге Луцык на тот момент было всего 29. Женщин-председателей тогда было немного. Их и сейчас меньше 5% на всю Беларусь.
— Когда меня избирали на отчетном собрании, в колхозе было 1 580 человек, — вспоминает Ольга Алексеевна. — Половина мужчин в зале сидели пьяные. Собрание шло восемь часов, потому что было 13 кандидатов в председатели, а я — 14-я. Хозяйство было бедное, им хотелось руководителя, который мог бы им дать заработную плату, сено, солому, пастбища. Встал пожилой человек, который воевал на крейсере «Аврора», и говорит: «Вот вы нам привезли это дитя. Тут на нее тупнут ногой, она попустит два сопля и будет плакать». Но люди проголосовали за меня. Я встала на трибуну и сказала: «Я вам очень благодарна. Не подведу вас. Но начну с пьянства, воровства и распутства. Не обижайтесь».
У хозяйства было пять миллионов долгов. Это всё равно, что сейчас 50 миллионов, как говорит Ольга Алексеевна. Ставка председателя колхоза была 40 трудодней и пять рублей. А работникам платили по часам. Молодой председатель сразу же ввела нормы выработки: кто не работает, тот не ест. Поначалу это вызвало бурю недовольства, но в конце года работники получили по 50–60 рублей дополнительной оплаты.
В первый год работы уборочную завершили раньше всех в районе. Комбайнеры собрались на краю поля, а мимо проезжал Петр Машеров. Один с водителем, без кортежа и охраны. Заинтересовался, почему машины стоят.
«Девочка, вы здесь учетчиком работаете?» — обратился Машеров к Ольге. — «Нет». — «Агрономом?» — «Нет». — «А кем тогда?» — «Это наш председатель!» — сказали комбайнеры. «А вы ее слушаетесь?» — «Попробуй ее не послушайся!»
— Машеров у меня спросил: «Девочка, когда ты вылезешь из долгов? Давай я тебе помогу». Я говорю: «Не надо! Если вы мне поможете, я не буду знать, смогу ли работать». Ляпнула, что через полтора года выберемся. И через полтора года мы действительно рассчитались по долгам, вошли в пятерку лучших хозяйств области.
Сама и на машине, и на тракторе, и на мотоцикле
Сначала нужно было решить вопрос с дисциплиной. Люди ведь как привыкли? Немножко поработал, немножко выпил, немножко того-сего взял в колхозе. Вот с этим и начала борьбу новый председатель:
— В колхозе сразу называли меня Анджела Дэвис. Помните, в Америке была такая активистка, которая боролась за права? Я не обижалась. Вот рабочий день кончается, мужики думают: всё, уже не приедет Анджела, давайте выпьем того вина. Они только разлили, а я тут, как тут! Тогда начали называть меня Волька Лупатая.
Доходило до того, что мужики кидались на нее с кулаками:
— Один работник полез как-то ко мне биться. Но я знала, как защититься. Взяла и дала ребром ладошки по сонной артерии. Он и вырубился сразу, а я дальше пошла. Потом еще один полез на меня с кулаками, это было на лугу возле Немана. Выпивший был. Ну, я ему тоже как дала. Полетел в Неман. Получилось, что руками как-то уперся в берег, а голова в иле. А я вытащить не могу, сил не хватает. Начала кричать, звать на помощь. Вытащили. После этого ко мне уже никто не лез. Вообще все вопросы нужно решать словами. Но если на тебя нападают, тут уж приходится защищаться.
По селу быстро пролетела новость, что с новым председателем не забалуешь. Ольга Алексеевна говорит, что брат-экономист научил ее производить продукцию с наименьшими затратами — вот почему у хозяйства всегда есть деньги и высокая рентабельность. А председатель соседнего колхоза «Победа» Константин Коробко научил четкой организации труда.
— Сидел рядом со мной на планерке и молчал, не подсказывал. Вот пошла работа, а часов в 12 я смотрю, ошиблась, не туда поставила той трактор. Уже на мотоцикле лечу туда. А он едет как раз навстречу: «Куда ты, Ольга Алексеевна?» — «Константин Александрович, я же ошиблась, не так написала, не туда надо было поставить человека» — «А я знал». — «А чего ж вы мне сразу не подсказали?» — «А если бы подсказал, то ты бы не научилась работать».
Я научилась работать в Японии. Нас привезли на завод «Тойота»…
И потом ему звонила, просила совета: «Вот у меня такая проблема, как ты думаешь, как мне поступить?» — «Мне думать нечего, у тебя пять миллионов кредита, а у меня пять миллионов на счетах. Вот ты и думай!». И отключил телефон.
Ольга Алексеевна признается, что тогда сильно обиделась, но все-таки придумала, как решить проблему. Потом коллега перезвонил: «Ты же не обижаешься? Понимаешь, что это для твоей же пользы!».
— Я это понимаю. Теперь так учиться не хотят. Теперь хотят на все готовое приехать. Это плохо. Надо ехать учиться к хорошим руководителям. Они у нас есть — и в Гродненской области, и в Витебской, — говорит руководитель «Великого Двора».
Поскольку показатели в хозяйстве Ольги Луцык были хорошие, в ней видели большой потенциал и отправляли за границу перенимать опыт: в Польшу, Германию, Нидерланды, Израиль, Индию и даже Японию.
— Я научилась работать именно в Японии, — говорит наша героиня. — Это был четвертый год моей работы. Нас привезли на завод «Тойота». Спросила у директора, как он подбирает кадры. Он говорит: вот я беру своих замов, инженеров, начальников участков. Они работают год, потом уходят в отпуск. Если их участок работает так, как при них и лучше, заключаю контракт. А если работает плохо — увольняю. Он плохой работник: нужно уметь организовать весь процесс, а он не сплотил коллектив. Нам такой не нужен.
Сама маникюр делаю. Держу кур, собаку и кошку Масяню
Если колхоз лежачий, значит, там виноват руководитель, уверена Ольга Алексеевна. Хозяйство она сравнивает с рыбой, об этом ей тоже рассказали в Японии:
— У рыбы есть голова, плавники и хвост. Голова — это руководство колхоза, плавники — это специалисты. Хвост — все наши люди. Отруби у рыбы голову, она пойдет ко дну. Отруби плавники — рыба поплавает три дня, а потом тоже пойдет ко дну. Так же как и хвост. Если ты не будешь платить людям, они не будут жить хорошо, колхоз тоже пойдет ко дну. Поэтому не надо думать, что весь колхоз на Луцык держится. Колхоз держится на простых людях. Моя задача их только организовать, иначе мне грош цена.
Нужно людям показать, что пьянствовать невыгодно
— Здесь почти ничего не было, показывает Ольга Алексеевна за окно. — Были два деревянных склада для зерна. Ни асфальта, ни машинно-тракторного парка, ни осиповской фермы, ни конторы, ни столовой, ни комплекса по откорму скота, ни молочно-товарной фермы. Всё сделали за 46 лет с Божьей помощью.
Сегодня в хозяйстве работают 150 человек: на 90 мужчин — 60 женщин, это приблизительно половина местного населения. Самая большая проблема — не хватает молодых специалистов. Зарплата достойная, но «по пятьсот» нужно заработать, а не просто получить.
— Молодежь не хочет работать в деревне, зарплата вроде устраивает, но кроме зарплаты хочет еще и выходные, — говорит главный экономист хозяйства Алла Полоцкая. — А отдохнуть молодежи практически негде. Здесь всё для работы, а для досуга маловато. Ездят в Городею, там есть боулинг и бильярд.
Председатель каждый день встает в полшестого:
— Хожу по дому и молюсь. Больше ходить не получается. Приехала на поле — выскочила, посмотрела, на ферму — выскочила, посмотрела. И больше ездишь и сидишь, чем ходишь. Один шофер не выдерживал меня возить. Еще возил бензовоз, молоковоз и трактор. Поэтому утром я молюсь и хожу туда-сюда по хате — в одну сторону 15 метров. Помолилась, выпила натощак святой воды с просфорочкой, поблагодарила Бога, что мне колхоз такой попался, что мои дети живые и здоровые. Вторая молитва — призываю помощь духа на всякое доброе дело. Вот у нас не было электрика. Забрали ветврача председателем колхоза. Я просила молитвой: пошли нам зоотехников, ветврачей, электрика. И Господь услышал мои просьбы: прислали нужных специалистов.
Все специалисты каждый день на планерке в 18:00 пишут, что сделано и что планируют сделать на следующий день. Шоферы — сколько проехали и сколько осталось в баке горючего. На машинах стоят навигаторы, по которым видно, где человек был в течение дня. В конце дня руководитель смотрит записи, анализирует и думает, что нужно завтра сделать в первую очередь. В машине у нее всегда кипа газет и журналов с обведенными красным карандашом статьями — для агронома, зоотехника, ветврача. Прочитает и им передает.
Средняя зарплата в хозяйстве за прошлый год была 950 рублей. В этом году уже приблизились к 1000. Работникам бесплатно дают по тонне зерна, сена и соломы. Если человек не пил и не имеет замечаний, перед отпуском получает двойную зарплату.
— Конечно, и доярки, и трактористы, и механизаторы стараются не нарушать, — говорит Ольга Алексеевна. — Когда к нам приезжают строители или другие специалисты, видят, что здесь не пьют, спрашивают: «Что это у вас такое? Зона?». Да нет, просто нужно показать, что пить — невыгодно.
На полях, в основном, сажают сахарную свеклу, рядом сахарный завод в Городее. С завода берут корм для скота: сухой свекольный жом, сырой жом, патоку. Еще сажают рапс и зерно — для нужд хозяйства. В колхозе высокая плотность скота. И корма все свои, ничего не покупают. Кроме того, высокая рентабельность молока и говядины.
«Верю в Бога, в себя, в свой коллектив»
Зима — относительно спокойное время для хозяйства, хотя работа в колхозе не останавливается даже в субботу, даже при минус 15. А скоро начнется горячее время.
— Когда начнется посевная, приходишь в 11 вечера домой, когда уборочная — в 12, а то и в час. Но тем не менее, я за собой слежу. Сама маникюр делаю. Держу кур, собаку и кошку Масяню. Если у меня что-то болит, она обязательно ляжет в этом месте.
Ольга Алексеевна говорит, что зарабатывает почти 1 200 рублей в месяц — пенсия плюс зарплата.
— Много лет не было ни утра, ни вечера. Но дети уже выросли и разъехались. Дочка работает заведующей областной нотариальной конторы, сын — инженером на мясокомбинате. Одна внучка — секретарь посольства в Турции, вторая — консультант в минской нотариальной конторе.
За 46 лет работы наград столько, что ни счесть. Но сама Ольга Луцык больше всего гордится медалью Ефросинии Полоцкой. Говорит: верю в Бога, в себя и в коллектив. О проблемах вспоминает неохотно: «нужно делать, а не говорить».
— Не думайте, что все безоблачно было. У меня в 1998 году такая депрессия была, страшно вспоминать. Что меня спасло? Вера. Нас Господь держит, потому что мы построили храм. У человека должно быть здоровое не только тело, но и душа. Если у него хорошая душа, значит, он будет творить добрые дела на земле. Я и в хоре церковном пою, единственная из председателей.
В Беларуси всего 56 женщин-руководителей сельхозпредприятий, которых раньше называли колхозами. «Великий двор» — одно из самых успешных не только в области, но и в стране. Ольга Луцык руководит внуками тех, с кем начинала поднимать колхоз. И руководит успешно. Уходить на пенсию пока не собирается.
— Вы же видите, мужики, повырождались. Теперь мы, женщины, должны рассказывать им, что делать, — говорит на прощание Ольга Алексеевна.
«Имена» работают на деньги читателей. Вы оформляете подписку на 3, 5, 10 рублей в месяц или делаете разовый платеж, а мы находим новые истории и помогаем еще большему количеству людей. Выберите удобный способ перевода — здесь. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен»!