Герои

«Меня обижает неправда». Как внук-айтишник вернул деда-режиссера на сцену

Помогаем проекту Имена
Собрано 2 144 538 руб.
Помочь

15 лет режиссер Виталий Дудин не ставил спектакли. Больше 10 лет не снимал кино. Говорит: «Без работы — темные времена». Его внук, айтишник Саша, решил подарить дедушке возможность снова поработать, и стал продюсером его нового спектакля. 3-го декабря Дудин, который снимал Гурченко и Усатову, учился у Тарковского и брал награду на Венецианском фестивале, презентует спектакль на сцене РТБД. Название интригует: «Дора или сексуальные неврозы наших родителей». Перед премьерой мы встретились с Виталием Андреевичем и Сашей, чтобы поговорить о проектном театре, цензуре и семейных ценностях.

О временах, когда работы не было, Виталий Дудин говорить не любит. Уводит разговор в сторону, историю вспоминает схематично:

— Я лишился всего из-за упрямства и упорства. В 90-х снимал кино о Ларисе Гениюш. Она была национальная героиня, поэтесса, но начальству пришлась не ко двору — и ее сослали в лагеря. Когда я начинал съемки, дышалось свободно, такие темы можно было поднимать. Но потом власть снова сменилась, началось давление: закрыть, запретить, смыть фильм! Он к тому моменту уже закончен был, как смыть? Я писал письма, ходил к министрам, но в прокат его так и не дали. Осталось, может, пару копий в фонотеке. Обвинили меня в национализме и перекрыли кислород.

Письмо министру культуры. Режиссер Дудин еще надеется, что его фильм про Гениюш не запретят. Фото: Виктория Герасимова, Имена

Говорит, цензуры всегда было много. Когда Дудин снял фильм о наркозависимых «Под небом голубым», в Минске его раскритиковали. Но потом Минск получил телеграмму из Москвы, где говорилось, что «Совэкспортфильм» (всесоюзное объединение, которое осуществляло экспорт и импорт фильмов в СССР), отправила фильм Дудина на Каннский кинофестиваль.

— Там его купили все страны мира! Организаторы Венецианского фестиваля отобрали «Под небом голубым» к себе на фестиваль. Я там получил награду (особое упоминание). И тут же в Минске все изменили свое отношение! Фильм снова стали показывать, взяли на Белорусский кинофестиваль. Даже местную награду дали — вон, на зеркале ваза стоит. Я им прямо сказал: «Меня не радует эта награда. Вы в прошлом году этот фильм проигнорировали, а теперь, когда там наградили, вы меня тоже выдвигаете. Некрасиво», — говорит Виталий Андреевич.

И отмечает, что сегодня цензура осталась. Только проявляется иначе — в продюсерах и финансах. Нет денег — сиди дома, жди когда пригласят.

Подарок от внука

С самого раннего детства Саша был с дедушкой на площадке. Говорит, их с братом старший Дудин, любя, вставлял во все фильмы, в эпизоды. В ленте «Под небом голубым» они едят арбуз на ступеньках, в «Последних гастролях» подглядывают за главными героинями и кидают пару фраз Гурченко.

Дудин смог вернуться в профессию много лет спустя. Сначала с фильмом «Кадет» в 2009 году, потом со спектаклем «Адель», который на сцене Республиканского театра белорусской драматургии шел 200 раз. Фото: Виктория Герасимова, Имена

— Помню, нам нужно было в кадре танцевать и мы пригласили на съемку двух одноклассниц, чтобы танцевать с ними. Воспользовались, так сказать, служебным положением. Мы очень смущались, потому танцы выглядели ужасно. Но после съемок мы стали звездами в школе, — вспоминает Саша. — Актерами не были, ни на каких курсах не учились, поэтому ради хорошего кадра дедушка нас не щадил. Помню, нужно было заплакать, а у меня не получалось. И дедушка отвел меня в сторону и так отругал, что я заплакал от обиды. И даже не заметил, как он крикнул: «Мотор! Камера!»

Пару лет назад, Саша решил, что нужно помогать родителям, дедушке и бабушке какими-то нематериальными, но важными вещами — деньги брать они категорически отказывались. В итоге родителям было решено подарить годовой абонемент в тренажерный центр. На месяц они бы не пошли — забили, а тут, за целый год, привыкли.

Принимать деньги от Саши дед отказывался. Тогда внук придумал, как ему помочь — нужно вернуть его на сцену. «Многие пытаются оправдаться внешними факторами — мало спектаклей, например, мало кино. А дело в том, что внутри нет у них червячка. Как у дедушки, который во втором классе захотел стать режиссером. И 15 лет хотел и шел к этому», — говорит Саша. Фото: Виктория Герасимова, Имена

— У них изменилось качество жизни, три раза в неделю — спорт, — улыбается Саша. — Все сложилось. Стал думать, что подарить дедушке. Решил — возвращение на сцену, но как это сделать — не понимал. Гостеатры его не зовут — там у всех своих режиссеры. Снять кино — слишком дорого. Проектного театра в Беларуси тогда еще не было, и идея моя завяла. Пока год назад я не узнал, что появились две компании, которые делают независимые постановки в Минске — HomoCosmos и Art corporation. Стал ходить на их спектакли, познакомился с Екатериной Солодухой, руководителем HomoCosmos.

Екатерину история Саши и его дедушки заинтересовала. Она предложила Дудиным две пьесы. Одна из них, «Дора или сексуальные неврозы наших родителей», Виталию Андреевичу понравилась. Решили попробовать. Дудин-старший взял должность режиссера, а Дудин-младший — продюсера, он же помогал искать актеров, площадку, декорации и договаривался с подрядчиками.

«Актерский состав собирали по кусочкам»

Многие маститые режиссеры удивлялись: как это Дудин решил участвовать в проектном театре? Дудин! Который с Венецианского фестиваля привез награду. Дудин, про которого актриса Ольга Остроумова будет говорить в интервью «гениальный режиссер» за его работу в «Последних гастролях».

Актеров для спектакля искали во всех минских театрах.  Фото: Виктория Герасимова, Имена

Удивлялись, потому что в проектном театре другие правила. Тут меньше возможностей и больше рисков. Начиная от выбора актеров и заканчивая декорациями и премьерным показом.

— Актерский состав приходилось собирать по кусочкам, — улыбается Саша. — В итоге у нас есть актеры из Молодежного театра, театра имени Янки Купалы, театра имени Максима Горького, из театра Киноактера, из РТБД. И каждого актера надо было мотивировать. Чаще всего им интересно расширить репертуар — не во всех театрах есть современные постановки, и люди устают прыгать в водевилях. Кому-то интересно поработать с именитым режиссером. Самое сложное — ты должен конкурировать с сериалами, потому что на них многие актеры зарабатывают свои основные зарплаты. А тебе нужно, чтобы они выбрали спектакль. Кастинга как такового не было. Я сидел в «Зерне», перебирал сайты театров, отсматривал фото, относил дедушке. Потом мы вместе на YouTube искали видео, как актеры говорят и двигаются. Дедушка давал добро — мы приглашали.

Все билеты на спектакль раскупили за две недели до премьеры.  Фото: Виктория Герасимова, Имена

— Были отказы? — спрашиваю.

— Конечно. Говорили, что тема слишком камерная, что никто не придет (билеты на спектакль были полностью распроданы больше чем за две недели до премьеры — прим. ред). Что зрителям интересно смотреть на веселье, а не на девушку с особенностями. Кто-то утверждал, что Беларуси чужды «эти европейские проблемы неврозов». Что это не важно. Но были, наоборот, несколько актеров, которые уже работали в проектных театрах.

«Чувствую себя цыганом без кибитки»

Когда спрашиваю о новом спектакле, Виталий Андреевич начинает ворчать:

— Я начинал в самодеятельности, во Дворце культуры, в 17 лет, — говорит он. — Я приходил и знал, что есть аудитория, которая круглые сутки закреплена только за мной. Гримерная есть, костюмерная, художник, сцена и осветитель, за нее ответственный, — тоже есть. А здесь — ничего нет. Если раньше у меня актер приходил с опозданием или чуть-чуть выпившим — я прощался с ним. Здесь я вижу и чувствую подспудно — если актеры согласились на проектный театр, их вынудила жизнь. Две причины: получить роль (это главное) и дополнительный заработок (потому что в театрах нищенская зарплата). Отсюда у меня снисходительность по дисциплине и требованиям. Это меня волнует и настораживает. 

«У меня всегда был помощник режиссера, — вспоминает былые времена Дудин. — А теперь есть Валентина, у которой маленький ребенок. Ну как я ее дергать буду?» Фото: Виктория Герасимова, Имена

— Я этого не понимаю, — теперь ворчит уже Саша. — Зрителю этого потом объяснять не будешь. Я дедушке говорю — всегда главное качество. Если нужно что-то — надо сказать! Но он вечно придумывает…

— Вообще тот факт, что он взял и оказался спонсором, меня очень сдерживает! Я привык быть очень требовательным ко всему. Все, что надо, — надо. А сейчас я понимаю, откуда деньги идут. Разве будешь внука разорять? Вот и идешь на внутренний компромисс, выкручиваешься, как уж на сковородке. У цыгана есть шатер или кибитка. А у нас сейчас ни того, ни другого нет. Я в театре сейчас как бомж.

Саша закатывает глаза и лезет в телефон, показать декорации для спектакля. Из-за того, что у проектной постановки нет своей сцены, декорации должны быть переносными, легкими. Чтобы их можно было легко хранить и перевозить. Тряпичная розовая конструкция, как нервы, вокруг которой будут существовать актеры. Виталий Андреевич одобрительно кивает.

«Так Тарковский говорил»

— Зачем вы согласились участвовать, Виталий Андреевич?

— Я вижу, что внук стал интересоваться кино и театром. С одной стороны, это радует. С другой, если он вляпнет в это дело профессионально, что с ним будет? Страшная цензура в прошлом и сейчас. Периоды безработицы и нищеты. Я хочу, чтобы Саша почувствовал, что театр — это не только творчество и романтика, но и организационно-финансовая часть. Чтобы, если уж он и сделал выбор в пользу этого, то сделал его сознательно, понимая все подводные камни, — объясняет старший Дудин.

«От Тарковского я научился простой вещи: никогда не делай того, чего не чувствуешь», — говорит наш герой.  Фото: Виктория Герасимова, Имена

— Какое было ощущение от самой первой репетиции? Скучали по работе?

— Первый раз было тревожно. Очень тревожно. Впервые с таким столкнулся. Единственное, что успокаивает, это опыт для внука. И еще сотая доля вероятности, что актеры получают от меня новую краску в своих будущих ролях. Получат тонкость. Вижу, что они чуть-чуть поддаются. Даю им свободу, и они не замечают, насколько я на них давлю, — смеется Дудин.

Виталий Андреевич до сих пор хранит свои студенческие записи.  Фото: Виктория Герасимова, Имена

Он достает из ящика стола потертый блокнот. Апрель 1977 года. Сюда Виталий Андреевич, будучи студентом, записывал лекции Андрея Тарковского. Слюнявит палец, зачитывает отрывки.  

— Умозрительная литературщина раздражает. Так Тарковский говорил. Сейчас многое из этого вспоминаю — на репетициях у нас не хватает времени, чтобы входить в роли постепенно, по Станиславскому, так что приходится по Тарковскому актера доводить до такого состояния, чтобы он не литературщиной занимался, а жил в образе. Приходится в каждом актере и каждой актрисе увидеть слабые стороны и на них давить. Вот Саша говорил, что я обидел его (речь про эпизод из детства — прим. ред.). Но он заплакал естественно! Зрителю другого не надо, — объясняет режиссер.

Сексуальные неврозы по Шекспиру

— Название спектакля такое провокационное: «Дора или сексуальные неврозы наших родителей». Расскажите, чем вас зацепила история?

— Мне нравится внутренняя свобода автора. У нас в постановках часто автор кого-то из героев ругает, а кого-то оправдывает. Здесь такого нет, — говорит Виталий Андреевич.

«На „книжке“ денег накопил, чтобы по квартире внукам купить. А потом бах — они прогорели. И я как нищим был, так нищим и остался», — говорит наш герой. Фото: Виктория Герасимова, Имена

История такая: Дора, девушка с особенностями. Ее напичкали лекарствами, из-за которых она становится равнодушной ко всему на свете: к матери, к мыслям, к движениям. И мать Доры решает отменить эти лекарства, чтобы дочка снова могла кричать, плакать — быть живой. Врач соглашается. Но эксперимент идет не по плану — Дора слишком искренняя для нашего мира, ей начинают пользоваться все подряд.

— Для меня эта история — о двойной морали нашего общества. Я не думаю, что она слишком провокационная. Напротив, она похожа на Гамлета. В Советском союзе было принято концептуально считать, что Гамлет погиб, потому что был не как все. Но Тарковский продолжает эту фразу: «Он погиб, потому что стал действовать, как все». Я с этим согласен. Так и Дора. Она погибает, когда начинает жить по законам нашего общества. Хотя у нее совсем другая душа.

«Вчера и сегодня волнуюсь и думаю, когда это все кончится! — говорит режиссер. — И перед вашим приходом волновался. Я вообще обычно на спектакли не хожу после премьеры. Любимов на Таганке каждый спектакль свой ходит и смотрит. И Марк Захаров — фонарикам мигал актерам — темп увеличьте, 15 лет ходит, следит. Этот спектакль сложно готовится. Может будет один два показа. Нет у меня уверенности, что это пойдет».

Фото: Виктория Герасимова, Имена

— Вы как-то в интервью говорили, что искусство помогает решать проблемы. Этим спектаклем какую проблему вы бы хотели решить?

— Однажды я увидел в фильме, как ребята гнали лошадей. Я сам в детстве занимался лошадьми, и знаю, как они себя ведут. И тогда, в кадре фильма, я увидел неуверенность, неправильность — как эти ребята держались на лошади, держались за повод. Меня эта неправда обидела. Я решил стать тем человеком, который расскажет правду. И стал режиссером. Думаю, искусство не может полностью изменить ситуацию, но конкретных личностей — да, безусловно. И я на это надеюсь.

«Делать важные вещи несложно»

Пока дедушка заваривает чай, Саша объясняет, что основная мысль того, что он пытается донести — «только кажется, что делать важные вещи сложно». Несложно. Надо только начать делать.

О новом спектакле Саша говорит так: «Эта история зацепила меня тем, что там люди не такие как все. Я вернулся из Америки, и там люди, неважно с какими они отклонениями, на них не оборачиваются. И не смотрят снисходительно. Все органично. У нас если любые искажения — физические и психологические — общество давит, старается тебе навязать. Вот нет у тебя женщины в 30 лет и пятерых детей — не то. Нет мужа и квартиры — не то. Все должно быть ровненько и в прямоугольничке. Насколько общество губит проявление индивидуальности, свой талант».  Фото: Виктория Герасимова, Имена

— Я работаю в IT. Три года назад решил заняться благотворительностью. Думал, это супер трудно, что этим занимаются только специальные фонды. А потом просто решил попробовать. Нашел детский дом в Белыничах, где проживают сироты и дети с инвалидностью. Позвонил. Мы договорились, что дети напишут Деду Морозу письма с желаниями, а я опубликую список у себя в Фейсбуке. 80 подарков для детей мои друзья и друзья друзей собрали за две недели. Мы сняли автобус, повезли детям подарки и концерт. И продолжаем ездить каждый год, присоединили еще один детский дом. Люди хотели помочь, но у них не было мостика. Им стал я. С дедушкой — тоже самое. Кажется, продюсер — что-то очень пафосное. На самом деле нет. Стандартные театральные постановки стоят до 10 тысяч долларов. Туда входят гонорары художникам, режиссерам, актерам — за репетиционный период, за премьерный, за организацию премьеры. Плюс права, которые надо выкупить у драматурга. Самое дорогое — гонорар режиссера. Мы начали — и 3-го декабря у нас премьера.

Друзья, Имена работают только на деньги читателей. Мы хотим делать еще больше вдохновляющих историй о белорусах. Мы хотим делать расследования и менять жизнь в нашей стране к лучшему. Поддержите нас! Нажимайте кнопку Помочь, оформляйте подписку на любую возможную сумму. Вместе мы можем больше!

Нам очень жаль, но по техническим причинам платежи в поддержку проектов временно не принимаются :-(
Герои

Это космос! Обрядовые песни полешуков зажгли минский клуб

Герои

«Усе плачуць, а я пяю». Дядя Миша — последний дедушка на деревне, который помнит полесские песни. Послушайте его!

Герои

«Вова, нас ведут убивать». Учительница по крупицам собирает истории, как белорусы спасали евреев

Герои

«Я не хочу расстраивать маму». Как живет Влад, у которого не сворачивается кровь

Помогаем проекту Геном
Собрано 151 104 руб.
Герои

«Не будьте узниками в своих домах!» Юля с ДЦП делает мебель для особенных людей

Герои

Одна Таня на 120 семей. Благодаря читателям «Имен» теперь у детей с генетическими болезнями есть свой доктор!

Помогаем проекту Геном
Собрано 151 104 руб.
Герои

«Нет плохих людей». Гена восстанавливает документы бездомным, чтобы вытянуть их с улиц

Помогаем проекту Помощь бездомным
Собрано 169 523 руб.
Герои

«От советского ремня надо уходить». Как папа-школа учит белорусов отцовству

Герои

«Хочу быть, как президенты». Белорусское мобильное приложение учит слепого Пашу быть самостоятельным

Герои

«Я — счастливая мама. У меня трое детей. И ВИЧ»

Помогаем проекту Позитивное движение
Сбор средств завершен