От Валеры отказались родители. Всю свою жизнь он прожил в интернатах и никогда не ходил в школу из-за психического расстройства. Впервые на урок он попал в 35 лет, в Червенском психоневрологическом доме-интернате. Здесь его научили считать, заваривать чай, ходить за покупками. Здесь он написал свою  первую букву. «Когда я уйду жить в город, хочу быть дворником!» — улыбается парень. Он — один из 13 способных подопечных интерната, которых уже десять лет как обучают жить самостоятельно. «Раньше эти люди просто жили тут, деградировали и умирали. Сегодня они развиваются», — говорит директор Владимир Семижон. Он и его коллеги первыми в Беларуси стали проводить для людей с психическими расстройствами трудотерапию и даже возвращать им дееспособность. Кто пройдет все экзамены — получит шанс выйти на свободу.

В Червенском психоневрологическом доме-интернате живут 319 человек. Все они лишены дееспособности — не могут устраиваться на работу, получать деньги, владеть имуществом. Всю свою жизнь они проводят под присмотром медперсонала. Здесь их называют «проживающими» и подчеркивают, что проживающие — не пациенты. Интернат для них как дом. 

— Есть люди, которые с детства считаются инвалидами. Но когда начинаешь разбираться, видишь: от них отказались родители, сдали в детдом, там никто ими не занимался, — говорит директор интерната Владимир Семижон. — Но если с этими людьми начать работать, они могут значительно повысить свой уровень.

Для способных людей в Червенском интернате разработали программу сопровождаемого проживания — самых способных из общего корпуса переводят в небольшие домики, где под присмотром персонала мужчины и женщины учатся готовить, убирать, вести хозяйство, то есть жить самостоятельно.

У программы три этапа. Первый — трудотерапия — отборочный. В столярных, швейных и художественных мастерских персонал определяет, насколько человек готов и может обучаться: как работает память, быстро ли осваивает навыки, есть ли дисциплина и желание меняться. К совсем необучаемым, как правило, относятся те, кто стал инвалидом «в процессе жизни»: бабушки и дедушки с деменцией, люди, которые приобрели психически расстройства из-за алкоголя и наркотиков. А также люди с тяжелыми расстройствами вроде крайней степени шизофрении.

Второй этап — обучение. Программа специальных уроков рассчитана на три года и разделена на восемь блоков. В конце каждого блока — экзамен. По окончанию выдают символический «диплом».

Третий этап — практика. Самых способных заселяют в отдельные домики на территории интерната. Если проживающий покажет, что может жить самостоятельно, получит главную награду: заключение медиков интерната, что он социально адаптирован. И просьбу к судмедэкспертам пересмотреть статус недееспособности. Дальше, если всё получится, — свобода.

«Учу азбуку, чтобы стать начальником»

Старшая медсестра Марина Якубовская ведет нас по территории интерната к розовому двухэтажному домику. Здесь живут шесть «девочек». В зеленом домике по соседству — пять «мальчиков». В интернате все «мальчики» и «девочки», потому что многие по своему развитию как дети или подростки, хотя им всем за 30. Все они перешли на третий этап программы и живут почти самостоятельно уже два года.

Аня, Оля, Кристина, Наташа и Люда ждут нас в гостиной. Предлагают чай и печенье. Восемь лет назад девочки жили в палатах главного корпуса под постоянным присмотром санитаров и врача. Почти все они не умели считать и читать. Не знали, как пользоваться стиральной машиной и варить пельмени. Сегодня девушки сами готовят себе завтраки, распределяют работу по дому. На втором этаже смотрят телевизор, играют в мини-бильярд. Обедают и ужинают, правда, пока еще в столовой.

— Учимся, чтобы в будущем у нас был свой дом в городе и работа, — рассказывает Люда. Она живет во взрослом интернате уже 26 лет.

Девочки сходятся на том, что самое сложное в учебе — математика. А в жизни — когда остаешься один.

— Когда нет рядом папы и мамы, надо самому всё знать. Столько всего вокруг, и сложно как-то в этом всём не затеряться. Чтобы прямо идти, нужно знать цель. Сейчас у меня есть цель — выйти из интерната, — говорит Оля. 

Девочки говорят, что раньше, до прихода нового директора, в интернате было очень скучно. Теперь у них появилась возможность заниматься тем, к чему душа лежит. Днем у них уроки, а после обеда — работа по интересам. На втором этаже «женского» домика раньше проходили уроки. Теперь класс перенесли в главный корпус интерната, а наверху девочки устраивают дискотеки, смотрят телевизор и играют в мини-бильярд.

Аня мечтает быть маляром и любит помогать строителям. Наташашьет одежду в мастерской и хотела бы заниматься этим профессионально. Люда— цветочница и садовод. Кристиналюбит работать в огороде. Она одна из немногих, кто успел поучиться в школе и даже в техникуме. Получила диплом овощевода, а потом заболела и попала в интернат.

В соседнем зеленом доме живут Валера, Саша, Дима и «Вова-зажигалочка». Вова похож на грузинского мачо, солирует на сцене и обожает выступать на концертах. Говорят, он научился считать, перекладывая мешки с картошкой на складе: первый, второй, третий. Саша заведует лошадьми. Сам кормит, сам готовит к работе в поле. Диме нравится работать в огороде. Он выращивает капусту, свеклу, помидоры — на кухню, для всех. Для себя выращивает табак.

Валера разводит попугайчиков и помогает каждому, кто попросит. Говорит, когда пару лет назад получилось написать первую букву, он от радости даже закричал. Он много учится, чтобы стать большим начальником. Хочет много денег «для себя и другим раздавать». У Валеры есть брат, но он уже год как не приезжал.

Вот если бы был магазин с миллионом попугаев,

я бы с удовольствием их смотрел

— Город — это мое любимое. Я там давно не был. Когда выйду, хотел бы быть грузчиком. Или дворником. Или глядеть животных. Вот если бы был магазин с миллионом попугаев, я бы с удовольствием их смотрел, — говорит Валера.

Старшая медсестра рассказывает, что, возможно, подопечных в домиках будут учить разным профессиям: например, маляр, плиточник, садовод.

«Персонал нес из дома всё, что могло пригодиться»

С чего все начиналось? В 2007 году один из спонсоров организовал для Червенского и Лидского психоневрологических домов-интернатов поездку в Литву на стажировку. Марина говорит, спонсор предлагал поездку всем интернатам, но только эти два согласились. Темой стажировки стала трудотерапия. В Литве коллеги рассказывали, что можно значительно улучшить состояние людей с нарушениями психики кропотливой работой — трудотерапией. Сделать цветочек, выложить бисер, вырезать деревянную фигурку — все это развивает мелкую моторику и помогает функционировать мозгу.

— Ездили вчетвером: я, швея, санитарка и столяр. Пробыли две недели. На три дня приехал директор, — рассказывает Марина.

Чтобы получить дальнейшую поддержку от руководства и спонсоров, результат нужно было показать через три месяца.

Марина говорит, они привезли в интернат всё, что успели запомнить. Литературы дополнительной не было. Интернета тоже. Так что всю документацию работники интерната разработали сами. Спонсоры помогли с ремонтом. Работа закипела. Спустя месяц в интернате уже работали три мастерские: художественная (бисер, лепка, мыловарение и вязание), швейная и столярная. Марина берет с полки оранжевую вазу с цветочками. Показывает с гордостью — это первая их работа.

— На материалы денег не было, так что персонал нес из дома всё, что могло пригодиться: тряпки, бусины, камушки, ленточки. На улице собрали осенние листья и подсохшие цветы. Наши проживающие были в восторге! Люди в 30 лет учились нанизывать бисер на проволочку, втыкать нитку в иголку, — говорит она.

Было трудно. С одной стороны — люди с хроническими психическими заболеваниями, которым нужно было миллион раз повторять одно и то же действие, чтобы они запомнили. С другой — санитары, многим из которым, приходилось доказывать, что всё это не зря, что к людям с психическими заболеваниями и умственными расстройствами тоже нужно прислушиваться, они тоже хотят что-то уметь.

Трудотерапия позволила определить, кто именно из подопечных готов к новым знаниям. Из 319 проживающих таких оказалось 13. Их отправили в отдельные домики. Правда, остались там не все. Один человек переезжать отказался, сказал, ему не нравится, когда всё надо делать самому. Другой пожил полгода, но не справился, и его вернули в общий корпус.

«Таких старательных учеников я нигде не видела»

Для способных учеников в интернате оборудовали настоящий учебный класс. Списанные доски и мебель взяли в червенских школах. В партах сами заменили столешницы.

— Обучение идет по пяти предметам: математика, азбука, человек и мир, эмоции (как научиться себя контролировать, снимать стресс) и уютный дом, — говорит Ольга Александрова, учитель и инструктор по трудотерапии. — Главная цель — вспомнить то, чему наших мальчиков и девочек когда-то учили. И развивать новое. Чтобы люди умели читать, писать, понимали цены в магазине, могли посчитать копейки на кассе.

Упражнения для проживающих разработала мама одного из мальчиков. Она часто приезжает в интернат и очень хочет, чтобы сын развивался, несмотря на болезнь. Особенность ее книжек в том, что вместе с темой предмета они помогают адаптироваться к самостоятельной жизни. Например, в азбуке к каждой букве — советы: как встречать гостей, как жарить грибы, как похудеть, как пользоваться дезодорантом, как рассказать о себе, как накрывать на стол. Формат такой: читаем, прорабатываем письмо, обсуждаем тему.

Остальную программу для обучения в интернате разработали самостоятельно. Ольга показывает грузную папку с распечатанными советами. К каждому — картинка.

Им всё интересно. Они не хотят никаких каникул. Случается, сегодня мы читаем по слогам, а через день уже не помним буквы, но через месяц всё получается закрепить

— Потом переходим к практике. Чтобы объяснить, как пользоваться кухонным комбайном, я свой собственный приносила из дома. Мы его разбирали, а потом вместе готовили драники, — говорит она.

Старшая медсестра интерната Марина вспоминает, как подопечные учились заваривать чай. Поставили перед ребятами заварку, чайник с кипятком, сахар, кружку. Те в чашку засыпали сахар и заварку, залили кипятком и пьют. Не сладко — сыпят еще сахар. Снова не сладко. Сыпят еще и еще.   

— Они не понимают, что надо просто размешать. Они этого никогда не видели. Проработать максимум таких мелочей — наша задача, — говорит она.

А Ольга добавляет:

— Всю жизнь я работала в школе. Сюда идти побаивалась. Но таких старательных, ответственных учеников я еще не видела. Им всё интересно. Они не хотят никаких каникул. Да, случается так, что сегодня мы читаем по слогам, а через день уже не помним буквы, но через месяц всё получается закрепить.

За десять лет дееспособность вернули двум проживающим

До прихода нового директора Червенский дом-интернат был самым проблемным и запущенным в Минской области. Марина рассказывает, что интернат занимал 13-е, последнее, место среди аналогичных социальных учреждений. Когда пришел Владимир Семижон, интернату удалось подняться на второе, а потом и на первое место. 

Больше всего интернату помогают спонсоры из Ирландии: Барренский Чернобыльский Проект, Friends of the Children of Chernobyl, которых нашел директор. Благодаря им во всех зданиях сделал ремонт. Благоустройством территории занимались все вместе: и медперсонал, и проживающие, и рабочие. Теперь тут есть теплицы, птичник, конюшня, огороды, цветники, свой пруд. Бетонные блоки и доски — будущий амфитеатр.

Цель у нас одна — привести человека к такому состоянию, чтобы он почувствовал свою нужность, чтобы он работал

Откликается и государство. Старшая медсестра рассказывает, что после того, как они запустили в интернате трудотерапию, Министерству труда так понравилась идея, что теперь программу внедряют и в других интернатах.

— Результат виден в цифрах: в 2007 году мы направили в больницы на принудительное лечение больше двадцати человек. В этом году — только двоих. Это потому, что люди вовлечены в трудовую деятельность. Радует, что после того как мы предложили министерству идею и дали свой опыт, они их доработали и стали использовать дальше. Теперь почти во всех белорусских домах-интернатах работают мастерские. Потихоньку внедряется сопровождающее проживание, — говорит Марина Якубовская.

А директор добавляет:

— Руководство положительно относится к проекту, потому что цель у нас одна — привести к такому состоянию здоровья человека (если есть у него способности), чтобы он почувствовал свою нужность.

Кроме того, государству выгодно возвращать людям дееспособность. Покинув интернат, они сами будут себя обеспечивать. Сейчас проживающих содержат за счет бюджета.

Сегодня Владимир Семижон пытается убедить коллег в министерстве, что программе нужен еще один этап — четвертый. Когда человеку возвращают дееспособность, но частично.

— Людей, которым вернули дееспособность, мы передаем в Центры социального обслуживания населения. Там им должны предложить работу и найти временное проживание. Мы же на них больше не имеем никаких прав. Не можем ни подсказать, ни поддержать, — говорит директор.

И подчеркивает: в интернате проживающие привыкли друг другу доверять. Жить, практически в семье. А в «большом мире» могут стать жертвами недобрых людей или алкоголя.

Его идея — с помощью спонсоров выкупить одну-две квартиры в соседнем с интернатом доме, который много лет назад строился для работников. Поселить туда «выпускников», устроить их на работу, восстановить частичную дееспособность. Они смогут получать зарплату, свободно ездить в город, но какое-то время (какое, предстоит определить) оставаться под опекой интерната. 

Поводы для беспокойства есть. За десять лет дееспособность вернули двоим проживающим. Один вернулся в семью. А со вторым произошла трагедия. В интернат он попал с шизофренией. В период спокойствия мужчина образцово выполнял все задания, общался с ирландцами на безупречном английском. Сдал все экзамены, прошел комиссии и покинул интернат. Но началось обострение. Директор хотел помочь — направить мужчину на лечение. Но никаких прав вмешиваться в судьбу бывшего подопечного у него уже не было.

— Без его согласия госпитализировать его нельзя. А он считал себя здоровым и отказывался, — рассказала старшая медсестра. — В итоге, по словам очевидцев, он услышал голоса, попал под машину и погиб.

— Что получится, покажет время. Если удастся трем-четырем людям выйти за стены интерната, было бы хорошо, — говорит Владимир Семижон.

За круглым столом в гостиной я спрашиваю, чего не хватает ребятам для полного счастья, кроме выхода в самостоятельную жизнь. Мне почти хором отвечают, что главное — здоровье, остальное прибавится.

— И друг другу помогать, — говорит Оля.

Валера задумчиво гладит кота:

— А я хочу колбасу с шоколадкой.

— А я мечтаю сам купить пельмени, — улыбается широко-широко Вова.

«Имена» работают на деньги читателей. Вы оформляете подписку на 3, 5, 10 рублей в месяц или делаете разовый платеж, а мы находим новые истории и помогаем еще большему количеству людей. Выберите удобный способ перевода — здесь. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен»!