От Валеры отказались родители. Всю свою жизнь он прожил в интернатах и никогда не ходил в школу из-за психического расстройства. Впервые на урок он попал в 35 лет, в Червенском психоневрологическом доме-интернате. Здесь его научили считать, заваривать чай, ходить за покупками. Здесь он написал свою первую букву. «Когда я уйду жить в город, хочу быть дворником!» — улыбается парень. Он — один из 13 способных подопечных интерната, которых уже десять лет как обучают жить самостоятельно. «Раньше эти люди просто жили тут, деградировали и умирали. Сегодня они развиваются», — говорит директор Владимир Семижон. Он и его коллеги первыми в Беларуси стали проводить для людей с психическими расстройствами трудотерапию и даже возвращать им дееспособность. Кто пройдет все экзамены — получит шанс выйти на свободу.
В Червенском психоневрологическом доме-интернате живут 319 человек. Все они лишены дееспособности — не могут устраиваться на работу, получать деньги, владеть имуществом. Всю свою жизнь они проводят под присмотром медперсонала. Здесь их называют «проживающими» и подчеркивают, что проживающие — не пациенты. Интернат для них как дом.
— Есть люди, которые с детства считаются инвалидами. Но когда начинаешь разбираться, видишь: от них отказались родители, сдали в детдом, там никто ими не занимался, — говорит директор интерната Владимир Семижон. — Но если с этими людьми начать работать, они могут значительно повысить свой уровень.
![](/system/resources/52467387/original/2003c69c3cbbbc5e472c685e.jpg)
Для способных людей в Червенском интернате разработали программу сопровождаемого проживания — самых способных из общего корпуса переводят в небольшие домики, где под присмотром персонала мужчины и женщины учатся готовить, убирать, вести хозяйство, то есть жить самостоятельно.
У программы три этапа. Первый — трудотерапия — отборочный. В столярных, швейных и художественных мастерских персонал определяет, насколько человек готов и может обучаться: как работает память, быстро ли осваивает навыки, есть ли дисциплина и желание меняться. К совсем необучаемым, как правило, относятся те, кто стал инвалидом «в процессе жизни»: бабушки и дедушки с деменцией, люди, которые приобрели психически расстройства из-за алкоголя и наркотиков. А также люди с тяжелыми расстройствами вроде крайней степени шизофрении.
Второй этап — обучение. Программа специальных уроков рассчитана на три года и разделена на восемь блоков. В конце каждого блока — экзамен. По окончанию выдают символический «диплом».
Третий этап — практика. Самых способных заселяют в отдельные домики на территории интерната. Если проживающий покажет, что может жить самостоятельно, получит главную награду: заключение медиков интерната, что он социально адаптирован. И просьбу к судмедэкспертам пересмотреть статус недееспособности. Дальше, если всё получится, — свобода.
«Учу азбуку, чтобы стать начальником»
Старшая медсестра Марина Якубовская ведет нас по территории интерната к розовому двухэтажному домику. Здесь живут шесть «девочек». В зеленом домике по соседству — пять «мальчиков». В интернате все «мальчики» и «девочки», потому что многие по своему развитию как дети или подростки, хотя им всем за 30. Все они перешли на третий этап программы и живут почти самостоятельно уже два года.
![](/system/resources/52467387/original/5b8f2aa5e834c9f160a2beb4.jpg)
Аня, Оля, Кристина, Наташа и Люда ждут нас в гостиной. Предлагают чай и печенье. Восемь лет назад девочки жили в палатах главного корпуса под постоянным присмотром санитаров и врача. Почти все они не умели считать и читать. Не знали, как пользоваться стиральной машиной и варить пельмени. Сегодня девушки сами готовят себе завтраки, распределяют работу по дому. На втором этаже смотрят телевизор, играют в мини-бильярд. Обедают и ужинают, правда, пока еще в столовой.
— Учимся, чтобы в будущем у нас был свой дом в городе и работа, — рассказывает Люда. Она живет во взрослом интернате уже 26 лет.
Девочки сходятся на том, что самое сложное в учебе — математика. А в жизни — когда остаешься один.
![](/system/resources/52467387/original/577ce7e2535b2b697f41dd83.jpg)
— Когда нет рядом папы и мамы, надо самому всё знать. Столько всего вокруг, и сложно как-то в этом всём не затеряться. Чтобы прямо идти, нужно знать цель. Сейчас у меня есть цель — выйти из интерната, — говорит Оля.
Девочки говорят, что раньше, до прихода нового директора, в интернате было очень скучно. Теперь у них появилась возможность заниматься тем, к чему душа лежит. Днем у них уроки, а после обеда — работа по интересам. На втором этаже «женского» домика раньше проходили уроки. Теперь класс перенесли в главный корпус интерната, а наверху девочки устраивают дискотеки, смотрят телевизор и играют в мини-бильярд.
![](/system/resources/52467387/original/7587be2ae7123ed5a77a4701.jpg)
Аня мечтает быть маляром и любит помогать строителям. Наташашьет одежду в мастерской и хотела бы заниматься этим профессионально. Люда— цветочница и садовод. Кристиналюбит работать в огороде. Она одна из немногих, кто успел поучиться в школе и даже в техникуме. Получила диплом овощевода, а потом заболела и попала в интернат.
В соседнем зеленом доме живут Валера, Саша, Дима и «Вова-зажигалочка». Вова похож на грузинского мачо, солирует на сцене и обожает выступать на концертах. Говорят, он научился считать, перекладывая мешки с картошкой на складе: первый, второй, третий. Саша заведует лошадьми. Сам кормит, сам готовит к работе в поле. Диме нравится работать в огороде. Он выращивает капусту, свеклу, помидоры — на кухню, для всех. Для себя выращивает табак.
![](/system/resources/52467387/original/f2fceb5a9284a839dfc74030.jpg)
Валера разводит попугайчиков и помогает каждому, кто попросит. Говорит, когда пару лет назад получилось написать первую букву, он от радости даже закричал. Он много учится, чтобы стать большим начальником. Хочет много денег «для себя и другим раздавать». У Валеры есть брат, но он уже год как не приезжал.
Вот если бы был магазин с миллионом попугаев,
я бы с удовольствием их смотрел
— Город — это мое любимое. Я там давно не был. Когда выйду, хотел бы быть грузчиком. Или дворником. Или глядеть животных. Вот если бы был магазин с миллионом попугаев, я бы с удовольствием их смотрел, — говорит Валера.
Старшая медсестра рассказывает, что, возможно, подопечных в домиках будут учить разным профессиям: например, маляр, плиточник, садовод.
![](/system/resources/52467387/original/73eb6dca501ced74d0e25536.jpg)
— Зимой у нас мастерские. Летом ходим в поле, в огород. Свекла растет, морковка, помидоры, огурцы, петрушка, лук — всё свое. Сами всё садим. Выращиваем для кухни. Летом ходим на прополку. Осенью — копаем картошку, — рассказывают мальчики. Фото: Александр Васюкович, «Имена»
«Персонал нес из дома всё, что могло пригодиться»
С чего все начиналось? В 2007 году один из спонсоров организовал для Червенского и Лидского психоневрологических домов-интернатов поездку в Литву на стажировку. Марина говорит, спонсор предлагал поездку всем интернатам, но только эти два согласились. Темой стажировки стала трудотерапия. В Литве коллеги рассказывали, что можно значительно улучшить состояние людей с нарушениями психики кропотливой работой — трудотерапией. Сделать цветочек, выложить бисер, вырезать деревянную фигурку — все это развивает мелкую моторику и помогает функционировать мозгу.
— Ездили вчетвером: я, швея, санитарка и столяр. Пробыли две недели. На три дня приехал директор, — рассказывает Марина.
Чтобы получить дальнейшую поддержку от руководства и спонсоров, результат нужно было показать через три месяца.
![](/system/resources/52467387/original/7f40980e6e1d8eb02bb83542.jpg)
Марина говорит, они привезли в интернат всё, что успели запомнить. Литературы дополнительной не было. Интернета тоже. Так что всю документацию работники интерната разработали сами. Спонсоры помогли с ремонтом. Работа закипела. Спустя месяц в интернате уже работали три мастерские: художественная (бисер, лепка, мыловарение и вязание), швейная и столярная. Марина берет с полки оранжевую вазу с цветочками. Показывает с гордостью — это первая их работа.
— На материалы денег не было, так что персонал нес из дома всё, что могло пригодиться: тряпки, бусины, камушки, ленточки. На улице собрали осенние листья и подсохшие цветы. Наши проживающие были в восторге! Люди в 30 лет учились нанизывать бисер на проволочку, втыкать нитку в иголку, — говорит она.
![](/system/resources/52467387/original/66433b55b9551f0ce68f0069.jpg)
— Я летаю! Кайфую! Очень люблю петь, — говорит Люда. За ней — сугроб из бумажных обрезков. Их выделил интернату бумажный завод, для веселья. Фото: Александр Васюкович, «Имена»
Было трудно. С одной стороны — люди с хроническими психическими заболеваниями, которым нужно было миллион раз повторять одно и то же действие, чтобы они запомнили. С другой — санитары, многим из которым, приходилось доказывать, что всё это не зря, что к людям с психическими заболеваниями и умственными расстройствами тоже нужно прислушиваться, они тоже хотят что-то уметь.
Трудотерапия позволила определить, кто именно из подопечных готов к новым знаниям. Из 319 проживающих таких оказалось 13. Их отправили в отдельные домики. Правда, остались там не все. Один человек переезжать отказался, сказал, ему не нравится, когда всё надо делать самому. Другой пожил полгода, но не справился, и его вернули в общий корпус.
«Таких старательных учеников я нигде не видела»
Для способных учеников в интернате оборудовали настоящий учебный класс. Списанные доски и мебель взяли в червенских школах. В партах сами заменили столешницы.
— Обучение идет по пяти предметам: математика, азбука, человек и мир, эмоции (как научиться себя контролировать, снимать стресс) и уютный дом, — говорит Ольга Александрова, учитель и инструктор по трудотерапии. — Главная цель — вспомнить то, чему наших мальчиков и девочек когда-то учили. И развивать новое. Чтобы люди умели читать, писать, понимали цены в магазине, могли посчитать копейки на кассе.
![](/system/resources/52467387/original/8f4068628ac09bef22d06d87.jpg)
Упражнения для проживающих разработала мама одного из мальчиков. Она часто приезжает в интернат и очень хочет, чтобы сын развивался, несмотря на болезнь. Особенность ее книжек в том, что вместе с темой предмета они помогают адаптироваться к самостоятельной жизни. Например, в азбуке к каждой букве — советы: как встречать гостей, как жарить грибы, как похудеть, как пользоваться дезодорантом, как рассказать о себе, как накрывать на стол. Формат такой: читаем, прорабатываем письмо, обсуждаем тему.
Остальную программу для обучения в интернате разработали самостоятельно. Ольга показывает грузную папку с распечатанными советами. К каждому — картинка.
Им всё интересно. Они не хотят никаких каникул. Случается, сегодня мы читаем по слогам, а через день уже не помним буквы, но через месяц всё получается закрепить
— Потом переходим к практике. Чтобы объяснить, как пользоваться кухонным комбайном, я свой собственный приносила из дома. Мы его разбирали, а потом вместе готовили драники, — говорит она.
Старшая медсестра интерната Марина вспоминает, как подопечные учились заваривать чай. Поставили перед ребятами заварку, чайник с кипятком, сахар, кружку. Те в чашку засыпали сахар и заварку, залили кипятком и пьют. Не сладко — сыпят еще сахар. Снова не сладко. Сыпят еще и еще.
— Они не понимают, что надо просто размешать. Они этого никогда не видели. Проработать максимум таких мелочей — наша задача, — говорит она.
![](/system/resources/52467387/original/d567cf7f8bc6e960f74bbf98.jpg)
А Ольга добавляет:
— Всю жизнь я работала в школе. Сюда идти побаивалась. Но таких старательных, ответственных учеников я еще не видела. Им всё интересно. Они не хотят никаких каникул. Да, случается так, что сегодня мы читаем по слогам, а через день уже не помним буквы, но через месяц всё получается закрепить.
За десять лет дееспособность вернули двум проживающим
До прихода нового директора Червенский дом-интернат был самым проблемным и запущенным в Минской области. Марина рассказывает, что интернат занимал 13-е, последнее, место среди аналогичных социальных учреждений. Когда пришел Владимир Семижон, интернату удалось подняться на второе, а потом и на первое место.
![](/system/resources/52467387/original/3719649f3990602572f575a4.jpg)
Больше всего интернату помогают спонсоры из Ирландии: Барренский Чернобыльский Проект, Friends of the Children of Chernobyl, которых нашел директор. Благодаря им во всех зданиях сделал ремонт. Благоустройством территории занимались все вместе: и медперсонал, и проживающие, и рабочие. Теперь тут есть теплицы, птичник, конюшня, огороды, цветники, свой пруд. Бетонные блоки и доски — будущий амфитеатр.
Цель у нас одна — привести человека к такому состоянию, чтобы он почувствовал свою нужность, чтобы он работал
Откликается и государство. Старшая медсестра рассказывает, что после того, как они запустили в интернате трудотерапию, Министерству труда так понравилась идея, что теперь программу внедряют и в других интернатах.
![](/system/resources/52467387/original/9fc5162ab3054de13e7e1645.jpg)
— Результат виден в цифрах: в 2007 году мы направили в больницы на принудительное лечение больше двадцати человек. В этом году — только двоих. Это потому, что люди вовлечены в трудовую деятельность. Радует, что после того как мы предложили министерству идею и дали свой опыт, они их доработали и стали использовать дальше. Теперь почти во всех белорусских домах-интернатах работают мастерские. Потихоньку внедряется сопровождающее проживание, — говорит Марина Якубовская.
А директор добавляет:
— Руководство положительно относится к проекту, потому что цель у нас одна — привести к такому состоянию здоровья человека (если есть у него способности), чтобы он почувствовал свою нужность.
Кроме того, государству выгодно возвращать людям дееспособность. Покинув интернат, они сами будут себя обеспечивать. Сейчас проживающих содержат за счет бюджета.
![](/system/resources/52467387/original/621b163ca1b1f5362c349241.jpg)
Сегодня Владимир Семижон пытается убедить коллег в министерстве, что программе нужен еще один этап — четвертый. Когда человеку возвращают дееспособность, но частично.
— Людей, которым вернули дееспособность, мы передаем в Центры социального обслуживания населения. Там им должны предложить работу и найти временное проживание. Мы же на них больше не имеем никаких прав. Не можем ни подсказать, ни поддержать, — говорит директор.
И подчеркивает: в интернате проживающие привыкли друг другу доверять. Жить, практически в семье. А в «большом мире» могут стать жертвами недобрых людей или алкоголя.
Его идея — с помощью спонсоров выкупить одну-две квартиры в соседнем с интернатом доме, который много лет назад строился для работников. Поселить туда «выпускников», устроить их на работу, восстановить частичную дееспособность. Они смогут получать зарплату, свободно ездить в город, но какое-то время (какое, предстоит определить) оставаться под опекой интерната.
![](/system/resources/52467387/original/8b1da107105e531e212a2ecd.jpg)
Поводы для беспокойства есть. За десять лет дееспособность вернули двоим проживающим. Один вернулся в семью. А со вторым произошла трагедия. В интернат он попал с шизофренией. В период спокойствия мужчина образцово выполнял все задания, общался с ирландцами на безупречном английском. Сдал все экзамены, прошел комиссии и покинул интернат. Но началось обострение. Директор хотел помочь — направить мужчину на лечение. Но никаких прав вмешиваться в судьбу бывшего подопечного у него уже не было.
— Без его согласия госпитализировать его нельзя. А он считал себя здоровым и отказывался, — рассказала старшая медсестра. — В итоге, по словам очевидцев, он услышал голоса, попал под машину и погиб.
— Что получится, покажет время. Если удастся трем-четырем людям выйти за стены интерната, было бы хорошо, — говорит Владимир Семижон.
![](/system/resources/52467387/original/25ea91a19d467dd79d51d1ce.jpg)
За круглым столом в гостиной я спрашиваю, чего не хватает ребятам для полного счастья, кроме выхода в самостоятельную жизнь. Мне почти хором отвечают, что главное — здоровье, остальное прибавится.
— И друг другу помогать, — говорит Оля.
Валера задумчиво гладит кота:
— А я хочу колбасу с шоколадкой.
— А я мечтаю сам купить пельмени, — улыбается широко-широко Вова.
«Имена» работают на деньги читателей. Вы оформляете подписку на 3, 5, 10 рублей в месяц или делаете разовый платеж, а мы находим новые истории и помогаем еще большему количеству людей. Выберите удобный способ перевода — здесь. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен»!