Тамара из Марьиной Горки полтора месяца отказывалась уходить из больницы. Лежала и ждала, пока отдадут ребенка. Врачи не торопились — говорили, со второй группой инвалидности она не сможет воспитать малыша: ни условий, ни опыта. «Думала, если уйду, никогда больше не увижу сына», — говорит женщина. Забрать Максима домой ей помогла местная активистка Людмила. Она вызвалась быть бесплатной няней: обучать родителей и следить, чтобы они заботились о ребенке. В этом году стараниями активистки появился проект «Няня на час». Теперь родители с инвалидностью по всей Беларуси могут получить такую услугу. А органы опеки не будут забирать детей из-за одной только инвалидности. И малыши будут жить в семье, а не в детдоме. 

Людмиле Рычковой 64 года. Несколько лет назад она возглавила первичную организацию «Белорусской ассоциации помощи детям-инвалидам и молодым инвалидам (БелАПДИиМИ) в Пуховичском районе. Она встречает нас в Марьиной горке, чтобы познакомить с двумя ее подопечными семьями. Родителям еще в больнице предлагали отказаться от новорожденных, ссылаясь на то, что люди с умственными отклонениями, не способны заботиться о детях. Сегодня дети живут в семьях, помогают им няни. 

В одной руке у Людмилы телефон, она постоянно пишет что-то в Viber, а в другой — мешок с гуманитарной помощью для малышей. Энергия из нее бьет ключом. 

А началось всё с личной истории

В 1992 году Людмила вместе с мужем и пятью детьми переехала из Кыргызстана в Беларусь, в деревню под Пуховичами. Инженер-механик по образованию, Людмила работала начальником котельной на птицефабрике, а потом мастером саночистки на коммунальном предприятии. Об общественной деятельности не думала — дома хватало забот по самую макушку. Младшая дочь Даша родилась с умственной отсталостью. В 2011 году она вышла замуж и родила дочку Верочку. Ребенок был желанным — ждали его всей семьей. Но когда родственники собралась ехать шумной толпой в областной роддом встречать молодую маму с новорожденной, Даша вдруг позвонила и сказала, что ребенка ей не отдают, ничего не объясняют и везут в Марьину горку на «скорой помощи».

— Это был шок! Мы в машине, собираемся на торжественную встречу, а тут такое. Не успела положить трубку — снова звонок. Вызывают в местную больницу. Говорят: «Вы же понимаете, у вас дочь с инвалидностью, мы ей ребенка отдать не можем. Мы должны ее лишать родительских прав, потому что слишком велики риски». При этом никто даже не поинтересовался, кто ее муж! А Иван — здоровый, самостоятельный мужчина, — вспоминает Людмила.

В больнице сказали, отдавать ребенка или нет, будут решать местные власти. И скорее всего, Верочку передадут в детдом. Говорят, обычная для таких случаев практика, все соглашаются. Людмиле такой вариант категорически не подходил, и она поехала разговаривать с руководством больницы. Помог случай — заведующая знала семью и после задушевной беседы отпустила Веру под свою ответственность.

О том, что случилось бы, если бы заведующая не пошла ей навстречу, Людмила старалась не думать. Но спустя пять лет, в 2016 году, ситуация повторилась. Помощь понадобилась соседям Людмилы — Олегу и Тамаре. У обоих — вторая группа инвалидности. Их новорожденного сына Максима держали в роддоме больше месяца.

Людмила оставила все дела и поспешила на помощь.

Когда бывшая председатель БелАПДИиМИ уехала в Россию, встал вопрос, кто займет ее место. Должность пустовала, и Людмила поняла, что если не станет председателем сама, отделение в Марьиной горке просто закроют. Браться было страшно — социальной работой она никогда не занималась. А тут еще, как на зло, случилась катаракта на оба глаза.

— Я как тот котенок с лупой, слепая, компьютером пользоваться не умею, интернетом тоже. Но позволить закрыться организации, которая помогает детям с инвалидностью, которая в свое время помогла мне принять болезнь дочери, я не могла. Семьей собрали деньги на операцию. Села в 59 лет осваивать компьютер. Научилась писать проекты и работать с иностранными фондами. 

Тамара и Олег

Олег Коханин и Тамара Акберова живут в Марьиной горке, в частном секторе. От дороги их участок отделяет канавка. На деревянные столбы калитки соседи вешают мешки с ненужной одеждой — поддерживают молодую семью, кто чем может. В небольшом доме, куда ведет нас Людмила, Олег и Тамара живут вместе с годовалым Максимом и мамой тамары Раисой (она тоже инвалид).

Олег разговаривать не любит — из-за ДЦП плохо с дикцией. Тамара стесняется. Рассказывает, что познакомились через интернет. Отец девушки не хотел, чтобы она оставалась одна. Когда Олег и Тамара поняли, что нравятся друг другу, парень взял паспорт и приехал просить руки девушки. Так и остался насовсем.

Тамара показывает альбом с самыми важными воспоминаниями: отец, которого два года как нет в живых, и свадьба. Говорят, после смерти главы семьи, всем в доме не хватало отцовской решимости. Когда над Тамарой и Олегом нависло лишение родительских прав, они так растерялись, что толком ничего не делали.

У инспекторов опеки были две основные претензии к родителям: первая — инвалиды не знают, как и не могут ухаживать за детьми, вторая — в доме нет условий для жизни ребенка: грязно, холодильник пустой, кроватка не собрана.

— Могу сказать по опыту, люди с инвалидностью просто запоминают медленнее. Им надо несколько раз повторить, показать, разжевать — и они прекрасно справляются! А условия всегда можно создать, было бы желание, — говорит Людмила. — Главный вопрос для меня был один: хотят родители бороться за ребенка? Олег и Тамара сказали «да». Значит, надо помогать.

Людмила пошла по улице, от дома к дому, рассказывала о том, что случилось. Кто-то дал обои, кто-то — продукты, кто-то — старенький, но чистый ковер. Вместе взялись за уборку: вещи погладили, полы вымыли, холодильник заполнили. В большой комнате шкафами отделили «детскую комнату». Провели проводку.

Каждый день Людмила как предеседать районного отделения БелАПДИиМИ ходила в разные инстанции, от исполкомов до частных организаций. Объясняла, что нужно сохранить семью. Заручилась поддержкой «Белорусского фонда SOS-детские деревни» — он взял семью под патронаж. Добилась того, что органы опеки пришли домой к Тамаре второй раз и вычеркнули пункт «нет условий для ребенка» — да, много нужно еще доделывать, но начало положено. Параллельно женщина разрабатывала проект, который бы системно помогал таким родителям, как Тамара и Олег. Нельзя руководствоваться только документами, где написано «инвалид». Нужен индивидуальный подход к каждой семье.

— В опеке все думали, отдавать или не отдавать. А я их спрашивала: вы что, только контролирующий и изымающий орган? Что вы сами сделали, чтобы ребенок остался в семье? Не могу понять, — рассказывает активистка.

Инспекторам нужен был последний аргумент, гарантия, что муж и жена справятся. Этой гарантией стала сама Людмила. Она придумала, что станет для семьи бесплатной няней, и будет передавать свой опыт — вырастила пятерых детей и знает, что к чему. Опека сдалась.

Максим родился 20 октября. Домой его вернули почти через два месяца, в декабре.

Тетя Люда

— Мы всё записываем, — говорит Людмила и показывает увесистый журнал. — 1-го ноября была беседа о безопасном пространстве — «годовалые дети очень активные, тащат все, что видят, значит нужно убрать или заблокировать все опасные предметы». 8-го ноября говорили о правильном питании — «нельзя цитрусовые и шоколад». И привлекли волонтеров, чтобы те помогли бензопилой порезать дрова на зиму. 23-го ноября учились обучать ребенка в игровой форме.

Максиму уже год и три месяца. Людмила как социальная няня навещает его по два часа три раза в неделю. Говорит, раньше всё делала сама, Олег и Тамара наблюдали. Теперь — наоборот.

— Я раньше очень боялась его купать — маленький такой, страшно, — говорит Тамара, пока сын играет с оранжевым стульчиком. Серьезный, сосредоточенный. Глаза — две черные галактики.

— А теперь ничего. Иногда сложно от того, что он любопытный очень. И любит всё ломать, — улыбается мама.

Когда брат узнал, что Тамара забрала ребенка домой, кричал: «Сдам тебя в интернат вместе с твоим сыном!»

Тетя Люда (так тут все называют Людмилу) у них и мама, и няня, и психолог, и медиатор. Проблем у семьи много. Олегу не нравится жить в Марьиной горке — тут сложно найти работу. Хочет переехать в Минск, где живет тяжело больной отец и сестра. И с работой проще — в Минске Олег был дворником и устанавливал памятники на кладбище. Однажды они с Тамарой попробовали пожить в столице, но сестра Олега ушла в запой, и инспектор сказал, что если молодая семья останется рядом с пьяными, ребенка заберут тут же и навсегда.

В семье Тамары тоже не всё гладко. Людмила рассказывает, что когда старший брат девушки узнал, что та забрала ребенка домой, кричал: «Сдам тебя в интернат вместе с твоим сыном!»

Выживать семье приходится на две пенсии по инвалидности и пособие на ребенка. Олег и Тамара рассчитывали на льготы для малоимущих, но оказалось, их общий «доход» на 17 рублей больше прожиточного минимума. Они считаются обеспеченной семьей, а значит, адресная помощь от государства вроде бесплатного детского питания и памперсов им не положены.

— У Олега на всех обида. Говорит: мне сегодня сказали, что я тупой. А ведь у него с интеллектом все в порядке. И Тамара мне говорит: нас никто не любит, на нас никто не не смотрит, с нами никто не хочет общаться. Наша с вами задача, дать понять этим людям, что они нужны, — говорит Людмила.

Спрашиваю у Олега:

— Что самое сложное?
— Что все вы судите по обложке, — отвечает он. 

Слава и Лена

Угриновичи — вторая семья, которую курирует Людмила. Лена и Слава вместе уже семь лет. У него ДЦП, у нее — эпилепсия. Познакомились в больнице.

— У Лены была кружка и на ней — два гуся (девочка и мальчик) друг на друга смотрят. Я как-то шел мимо, увидел эту кружку. А Лена говорит: как мы с тобой. Так мы и познакомились, — говорит Слава.

На день рождения он подарил Лене красную розу. В знак признательности Лена выбросила на улицу пирог — подарок другого ухажера. А Славину розу поставила на видное место.

— Тот другой мне не нравился, потому что бухарь. Я как возле него сяду — меня аж колотит от холода. А возле Славы сяду — тепло, — рассказывает Лена.

А потом, однажды, Слава сказал маме: без Лены домой не вернусь. Привез ее домой, и они расписались в сельсовете.

Теперь живут в деревне Орешковичи, в 25 километрах от Марьиной горки. Раньше автобусы ходили каждый день. Теперь — два раза в неделю. Чтобы попасть в город, надо час идти пешком до Тальки — ближайшей железнодорожной станции. Отсюда раз в два часа идет электричка. Но о переезде Лена не жалеет. Дома в деревне Юзуфово (30 км от Минска) остались «батька-алкаш» и пьющая сестра. Мать умерла от отравления растворителем. А у брата — единственной родной души — своя семья.

Когда Лена забеременела, говорит, очень испугалась. Боялась приступов во время беременности и во время родов. Но Слава так хотел сына, так мечтал о полной семье, что ни о каком аборте речи быть не могло. Тимофей родился настоящим богатырем — четыре килограмма. И Лена, позабыв все страхи, вприпрыжку бегала после кесарева из своей палаты к нему по ступенькам.

Самой последней о рождении мальчика узнала его бабушка Любовь, мама Славы. Говорит, ее вызвали в больницу, чтобы посмотреть, нет ли у нее тоже серьезных заболеваний. Когда выяснилось что нет, ребенка согласились отдать.

Но без няни, как оказалось, с Тимофеем не справиться. Слава учится, чтобы иметь возможность работать — прошел курсы предпринимательства, открыл ИП и теперь ремонтирует компьютеры. Бабушка Люба — главный добытчик в семье — на все лето уходит в лес — собирает и сдает ягоды. Лена же, которая остается с Тимофеем, не может брать его на руки, когда рядом нет людей — боится, что если случится приступ, уронит малыша.

— И готовить ребенку я себе запрещаю — если приступ, могу упасть на газовую плиту. И мыть не могу. Однажды во время приступа упала на коляску. Слава богу, обошлось. Я понимаю, что пока он маленький, мне его нельзя доверять, — говорит Лена.

Людмила помогла и этой семье. Слава и Лена много раз приходили на занятия, которые организовывала БелАПДИиМИ, участвовали в выездных тренингах. Именно Слава учил активистку пользоваться компьютером. К тому моменту, как Лена родила ребенка, Людмила уже дописала свой проект о помощи родителям с инвалидностью, который назвала «Няня на час».

— Всё началось просто потому, что было нужно. Мы написали под конкретную историю и под конкретную проблему проект. Подключились USAID (Американское агентство по международному развитию), SOS-деревни, головной офис БелАПДиИМИ. Я написала: давайте поможем этим семьям! Моя дочь говорит о своем ребенке: «Верочка — цель моей жизни, моя радость». А сколько таких мам по всей стране? — говорит Людмила.

 Раньше услугу оплачивалась в рамках проекта. В ближайшее время она войдет в государственный соцзаказ. Это значит, зарплату няням буду платить из бюджета. На двух няней в Пуховичском районе государство выделило 1 500 рублей на год.

К Олегу и Тамаре продолжает ходить сама Людмила. В семью к Славе и Лене няню Татьяну Ивановну нашли в деревне. У «бабы» (так ее зовут в семье) шестеро детей и девять внуков. Говорит, курсы материнства и педагогики проходит экстерном каждое лето, когда вся детвора приезжает к ней на каникулы. Быть няней для Татьяны Ивановны — отличное занятие. После выхода на пенсию, делать в деревне ей стало нечего. А так — и общение, и лишние 100 рублей к пенсии.

— Няня нравится очень! Если бы не она, не знаю, что бы я рабила. Пока Слава в разъездах, я с ней. Я сама себе внушила: всё будет хорошо, — подтверждает Лена.

А Слава хвастается сертификатами и дипломами. Он хочет быть самостоятельным. Из-за инвалидности сложновато, но в этом месяце починил три компьютера. За каждый взял 25 рублей.

— Если у человека есть желание, всё можно сделать. И когда я чего-то хочу, я это могу. Так и с работой. Я бисер рабил, спецовки вышивал. В школьные годы получал деньги, когда в Осиповичском доме-интернате простыни шил. Идеальная работа — что-то делать с компьютером. Вести учеты, набирать какие-нибудь тексты, вносить изменения в таблицы или устанавливать программы. Это я люблю, — говорит он и протягивает свою визитку на которой широкими красными буквами написано «Компьютераная помощь». В этой визитке на плотной бумаге — его будущее дело.

— Зачем тебе ребенок?

— Чтобы в старости не было одиноко.

— И какой он, твой сын?

— Такой скользкий тип! — улыбается Слава. — Не хочет сидеть просто так. Не успеешь на руки взять, уже выпрыгивает — и танцевать! 

Итог проекта — счастье

С 1-го января 2018 года услуга «Няня на час» для людей с инвалидностью I и II группы стала государственной. По всей стране ее предоставляют территориальные центры. Людмила довольна, но переживает, что в госпрограмме услуга стала платной: 68 копеек в час. На начальном этапе помощь няни нужна чаще чем три раза в неделю. То есть ее услуги обойдутся около 30-50 рублей в месяц. А что такое 50 рублей для мамы, у которой пенсия по инвалидности 180 рублей?  

Обоим детям по году — ни один ребенок ни разу не болел. Фантастика!

— Пока правда об этой услуге никто не знает. Я когда читала, что в Слониме у семьи родителей с инвалидностью уже забрали одного ребенка, мне было страшно, — говорит Людмила.

Осенью 2016 года у семьи из Слонимского района родилась дочь, но девочку сразу же забрали у мамы в роддоме — у обоих родителей есть особенности развития, хотя инвалидность не установлена, оба являются дееспособными. В декабре 2017-го у них родилась вторая дочь. Теперь родители опасаются, что и ее могут перевести в детдом.

Людмила Рычкова настаивает, что к каждой семье нужен индивидуальный подход, что органы опеки и сотрудники роддомов должны сами сообщать родителям о «Няне на час».

— Все понимают, что ребенку лучше расти дома. Конечно, страшно. Страшно брать на себя ту ответственность, которую я взяла. Но мы все теперь видим, что семьи справляются. Что за год — обоим детям по году — ни один ребенок ни разу не болел. Фантастика! — говорит активистка.

В отчете о проделанной работе проекта «Няня на час» в графе «результаты» большими буквами Людмила написала: «СЧАСТЬЕ».

«Имена» работают на деньги читателей. Вы оформляете подписку на 3, 5, 10 рублей в месяц или делаете разовый платеж, а мы находим новые истории и помогаем еще большему количеству людей. Выберите удобный способ перевода — здесь. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен»!