13 февраля Юля выписалась из минской детской больницы № 3 с новорожденным сыном. Юле 25 лет, семь из которых она бездомная. Помощи от родственников нет, денег нет, из всех документов — одна медкарта. Пять месяцев назад тогда еще беременная девушка поругалась с отцом ребенка и голыми руками разбила стекло на автобусной остановке. За «хулиганку» попала в милицию к Юрию Кулакевичу, инспектору РУВД. Юля сказала ему, что остановку разбила «от тоски». И попросила: «Знаю, что вариантов у меня почти нет. Но хочу родить и воспитать ребенка. Помогите мне, пожалуйста». И он взялся помогать.

Сына Юля родила 26 января. Назвала Алексеем. По словам медперсонала, аппетит у мальчика хороший, вес — 3,57 кило, сон — крепкий. Вместо родственников забирать Юлю из больницы приехали работники Центра «Счастливый малыш», который поддерживает матерей в трудных ситуациях. И тот самый инспектор Юрий Кулакевич — с букетом цветов для молодой мамы: «Ты, Юлька, молодец, но не расслабляйся: всё только начинается».

«Лучше разбить остановку, чем отказаться от сына»

В Партизанском РУВД Юрий Кулакевич занимается «исполнением наказаний, не связанных с лишением свободы». Он рассказывает, что, когда Юлю у разбитой остановки задерживали милиционеры, девушка не сопротивлялась и не буянила. В участке почти всё время молчала. В итоге вместо заключения Юле назначили год «домашней химии» («один год ограничения свободы без направления в исправительное учреждения открытого типа»). А это значит, что весь год Юля должна была отмечаться у инспектора, обязательно работать, не пить алкоголь. И — обязательно — находиться дома.

А дома-то и не было.

Ночует на пункте приема стеклотары, а иногда, «за бутылку дешевого вина», ее принимают в притон где-то в Уручье.

— Никаких документов — ни регистрации, ни паспорта, ни свидетельства о рождении у Юли не было. Приходилось опираться только на ее собственные слова, рассказывает Юрий. В графу «адрес проживания» девушка вписала адрес дома, в котором никогда не бывала. Так поступить ей посоветовал знакомый, с которым они вместе неофициально подрабатывали на пункте приеме стеклотары — мыли, чистили, били и сортировали бутылки. Этот знакомый убедил Юлю, что по тому адресу живет «одна бабушка», с которой обо всем договорились и которая Юлю на некоторое время приютит.

Приехали к бабушке. Та про Юлю ничего не слышала. Стали выяснять дальше, где же она живет. И узнали, что дома у Юли нет, что ночует она на том самом пункте приема стеклотары, а иногда, «за бутылку дешевого вина», ее принимают в притон где-то в Уручье. И тут встал вопрос: если дома у Юли нет и она не найдет его в ближайшее время, то о каком домашнем аресте может идти речь? Значит, «химию» могут заменить на что-нибудь посерьезнее, и ни о каких детях думать ей уже не придется.

Подсадная бабушка и угроза ареста

— Мы с Юлей много разговаривали, обсуждали, что же делать дальше, что будет с ребенком, — вспоминает инспектор. — Если бы мы видели, что ей все равно, то расклад был бы такой: она бы родила, отказалась от сына, как делают многие бездомные матери, ходила бы в ночлежку и платила бы алименты. В перспективе — что тоже случается почти всегда — поехала бы в места лишения свободы.

Но Юля пришла и сказала: «Хочу оставить ребенка. Помогите мне, пожалуйста». Это, может быть, первый раз в моей практике за все 10 лет работы, когда человек оказывается в такой сложной, как у Юли, ситуации и сам проявляет желание что-то менять.

Стали искать, куда Юлю временно вписать. Самый очевидный вариант — Ваупшасова, 42, Дом ночного пребывания для лиц без определенного места жительства в Минске. В народе — бомжатник.

Я сам отец и считаю, что лучше мамы родной никого не будет. Какая бы ни была мать.

— Решили оформить туда Юлю временно, — объясняет инспектор. — Для беременной там условий никаких. Комнат отдельных не выделяют, живут по шесть человек в одном помещении. И находиться в Доме можно только в вечернее время — после 6 вечера и до 8 утра.

Параллельно искали лучший вариант и пытались восстановить документы. Потому что без документов Юля не имела возможности даже зарегистрировать рождение будущего малыша, не говоря уже о том, чтобы получить пособие. Постепенно прояснялись многие обстоятельства Юлиной жизни до прихода в милицию.

«Дом пропал, маму потеряла, учиться бросила, с парнем разошлась»

Юля родилась и выросла в Клецке. Девушка рассказывает, что жила вдвоем с мамой в деревянном классическом деревенском доме. Говорит, был там и участок с огородом, и свое хозяйство: свиньи, цыплята, корова.

— Мама работала дояркой, а я ей всегда помогала, — вспоминает Юля. — Друзей особо не было — постоянно что-то надо было делать по хозяйству. Сколько себя помню, в пять поднималась, в одиннадцать ложилась. Мечты были самые обычные. Больше всего любила корову Зорьку. Потому что она никогда не бросала, не убегала. Я хотела стать ведущей какой-нибудь хорошей передачи. Только чтобы не новости. Потому что там мало хорошего говорят, только плохое. Было бы хорошо вести что-то вроде «В мире животных». Я ведь что поняла: животные, они во многом лучше людей. Обманывать не умеют, предавать не умеют, завидовать.

Я хотела стать ведущей какой-нибудь хорошей передачи. Было бы хорошо вести что-то вроде «В мире животных»

Когда Юля училась в девятом классе, семье понадобились деньги. Юля говорит — на учебу в Минске и на похороны бабушки. Взять деньги было неоткуда, так что решили продать дом и переехать к родственникам, в тот же город. Чтобы продажа была возможной, мама девочки выписала из дома себя и дочку буквально на улицу. Прописаться у родственников мама и дочка не успели — по словам инспектора Кулакевича, тот второй дом сгорел вместе с владельцами во время одной из пьянок.

Так Юля и ее мама стали бездомными и обе перебрались в Минск. Юля перехотела быть ведущей и поступила в училище на специальность маляр-штукатур. Получила место в общежитии.

— Работа маляра мне нравилась, — вспоминает Юля. — В учебе всё получалось. И теория, и практика. Не круглая отличница, конечно, но хорошисткой была. А потом как-то… Не знаю. Не знаю. Загуляла, что ли? Была компания. Мы ездили по городу, отдыхали. И как-то утром я вышла из здания ПТУ и больше туда не возвращалась.

После черной полосы — черная полоса

Юля бросила училище за полгода до диплома. Съехалась с парнем из той самой компании. Сняли квартиру. Вместе искали, где «подхалтурить».

— Покрасить, обои поклеить, в бане швы замазать, — перечисляет Юля. — Денег хватало и на хлеб, и на жилье. Вот у меня спрашивают, почему не стала на биржу труда. Может, и надо было. Но для этого же нужна регистрация, а это слишком уж дорогое удовольствие: 200 баксов на один год!

Нужна регистрация, а это слишком уж дорогое удовольствие: 200 баксов на один год!

Пожили вместе четыре года и «поняли, что не сходятся характерами». Парень переехал к родителям. Юля — на улицу. Сначала жила по знакомым за еду. Брала халтуры. Потом, говорит, началась аллергия на строительные смеси, отпали многие заказы. Денег и друзей стало меньше. Перебралась в минские притоны. Больше стало и алкоголя. По сведениям инспектора Юрия, полгода назад Юлю поставили на учет и обязали пройти принудительное лечение от алкогольной зависимости до конца года.

А еще, как вспоминает девушка, в то время она умудрилась потерять свой мобильный телефон. А вместе с ним и контакты мамы. Учитывая, что обе — и мама, и дочь — в Минске кочевали с места на место и нигде не были прописаны, три года мама и дочка не могли друг друга найти. Мама отыскала Юлю совсем недавно, месяц назад. Говорит, что через службу поиска пропавших людей «Жди меня». Но помочь мама Юле ничем не может — сама живет у знакомых.

— Такая злость у меня от всего была, — вспоминает Юля. — И тут эта остановка… Ну, разбила.

Монастырь или колхоз

Выходом, который нашел для Юли инспектор, стал Социальный центр «Счастливый малыш». Это одно из немногих мест в Беларуси, куда сегодня может обратиться за помощью бездомная мама с ребенком. Обычно, как говорит Кулакевич, бездомных направляют в Дом на Ваупшасова.

«Счастливый малыш» принимает не только бездомных мам, но и всех мам, которые попали в сложную — экономическую, социальную, психологическую — ситуацию. Например, помогают женщинам, которые не могут обеспечить своих детей, или тем у кого душевный кризис. Мамам предоставляют помощь психолога, юриста, помощь вещами, едой и медикаментами. За три года центр поддержал 217 мам и помог 441 ребенку.

Помимо самого Центра у «Счастливого малыша» есть еще и убежище — квартира, где временно может пожить мама с ребенком. В это самое убежище и попала Юля. Ей выделили отдельную комнату с детской кроваткой и большим столом, где можно пеленать ее новорожденного сына Лешу. И шкафом, куда Юля складывает предоставленные Центром детские вещи: распашонки, штанишки, одеяльце, игрушки.

Впервые мы видим человека, у которого всё так сложно и с жизнью, и с документами

— Для нас случай Юли — уникальный, — говорит руководитель Центра «Счастливый малыш» Ирина Шмак. Впервые мы видим человека у которого всё так сложно и с жизнью, и с документами. Усложняется положение тем, что социальные льготы (пособие) Юле тоже не положены. Ведь получается, что это был ее собственный выбор: не закончить учебу, нигде официально не работать. Получается, что она сама выбрала такой образ жизни. С другой стороны — она сама же попросила о помощи. И это дорогого стоит.

Мы помогает, чем можем — вещами для ребенка, едой. Помогаем восстановить паспорт. Но наши возможности небезграничны: там — шесть рублей на фото, там — базовая за госпошлину… Кроме Юли у нас есть еще две мамы, которые на днях возвращаются из роддома и которым тоже нужно будет помогать. Так что если у кого-то есть желание и возможность — всегда будем рады участию, — призывает Ирина. Она рассказывает, что в Беларуси, кроме «Счастливого малыша», бездомная мама может обратиться в монастырь или колхоз. Там могут приютить человека без определенного места жительства и дать ему квартиру или комнату, но, как правило, только в том случае, если этот бездомный будет выполнять нужную для колхоза или монастыря работу.

Чаще всего речь идет о работе физической: покрасить, перекопать, нарубить дров, и т. д. Если же возможности работать у бездомного нет, то он снова вынужден либо идти на улицу, либо — на Ваупшасова, 42. И это при том, что в Минске официально, по данным Мингорисполкома, зарегистрировано более трехсот бездомных, и только за 2015 год более 1,6 тысяч обращений «лиц категории БОМЖ» — за едой, медпомощью и теплой одеждой. Неофициальных бездомных может быть в несколько раз больше. Статистика по беременным бездомным отдельно не ведется.

Что с Юлей и ребенком будет дальше?

«Счастливый малыш» может приютить Юлю и ее сына на полгода. Если никаких нарушений со стороны девушки не будет, поддержку можно продлить еще на полгода. Дальше либо вставать на ноги и идти в колхоз или монастырь и получать жилье за работу. Либо за время декрета попробовать восстановиться в ПТУ и получить диплом, а вместе с ним — шанс на льготную помощь и пособие. Можно попробовать окончить курсы и выучится на парикмахера, попробовать работать надомно. Снимать жилье, может быть, не в Минске.

— Я согласна на любую работу, которая найдется, — уверяет Юля. Работники центра и милиционеры отмечают, что после родов она посвежела, воспряла духом и ведет себя «как настоящая наседка» — за ребенком ухаживает внимательно и с максимальной заботой.

— Очень хочу, чтобы у сына была крыша над головой, свои игрушки и комната. И для этого я готова много трудиться и буду признательна за любое место.

— Да, Юля может сорваться, — инспектор Партизанского РУВД Юрий пока не делает прогнозов по Юлиному будущему. — Такое тоже случается. Но мы будем надеяться, что через пару лет Юля со своим сыном приедет к нам в отделение на машине и скажет: «Ребята, смотрите, какая я!». Хотелось бы, чтобы было как в сказке. Я сам отец, и считаю, что лучше мамы родной никого не будет, какая бы ни была мать.

Чем вы можете помочь:

— вещами: средства гигиены и ухода для женщин и детей, памперсы, детская и взрослая одежда, детское питание, питание для мам (желательно не скоропортящееся, но полезное — овощи, фрукты).

Размер у Юли — 46–48. 1,8 — рост. Обувь — 40-41.

Передать всё можно прямиком в социальный центр «Счастливый малыш» по адресу: г. Минск, ул. Хмелевского, 12а (СШ № 105) или связавшись с работниками центра по телефону (017) 222-05-65.

— работой. Адрес и телефон — тот же, социального центра.

«Имена» работают на деньги читателей. Вы присылаете 5, 10, 20 рублей, а мы делаем новые истории и помогаем еще большему количеству людей. «Имена» — для читателей, читатели — для «Имен». Нажимайте сюда и выбирайте удобный способ для перевода!