Сначала Анну Георгиевну бил муж. Потом — родной сын. Сейчас ей 72 года. И все, о чем она мечтает, — просто жить в своем доме. Но уже полгода она скитается по временным убежищам. Вернуться домой пожилая учительница боится: туда в любой момент может прийти сын и опять избить ее. Анна Георгиевна много раз обращалась в милицию, на сына заводили уголовные дела и сажали в тюрьму. Но когда он возвращался, все повторялось сначала.
«Приходит пьяный — значит можно убегать»
Анна Георгиевна (имя изменено по просьбе героини — прим.ред.) осторожно выглядывает из-за железной двери убежища. Сюда она переехала из регионального кризисного центра в 40 километрах от Минска накануне нового года. А до того жила в частном двухквартирном доме с младшим сыном.
Пока поднимаемся в комнату, 72-летняя женщина жалуется на вечный гастрит:
— Так сегодня сладкого захотелось. Съела пирожное — и теперь вот мучаюсь. Это все оттого, что он меня по животу бил.
Анна Георгиевна заикается, говоря о прошлом. Когда она познакомилась с будущим мужем, он показался ей спокойным и жизнерадостным, молодые люди сразу подружились. Через год сыграли свадьбу, еще через год — родился старший сын.
Все складывалось прекрасно, пока муж не стал выпивать.
— Однажды он пришел с работы выпивший и так схватил меня беременную за волосы и горло, что я неделю отходила в больнице. Это был шок: меня никто никогда до этого не бил. А однажды после очередной пьянки он меня так ударил, что я потеряла сознание, а новорожденный младший сын выпал из рук прямо на пол.
Женщина никогда не обращалась в милицию, терпела побои, не раз уходила от мужа и возвращалась к нему снова, а потом все-таки решилась на развод.
Сыновей женщина воспитывала одна. После развода около года ютилась с малышами в старой школе, где работала учительницей. Потом переехали в свой дом. Старший сын вырос, женился и переехал в другой город. Анна Георгиевна осталась с младшим Сашей.
— Он рос нервным ребенком. Может, головой ударился, когда падал в детстве. Не знаю. В старших классах начал нападать на меня — сначала запустил в меня брикетиной, потом ударил ногой по спине. Не знаю, откуда в нем это. Может, из-за отца.
В 18 лет Саша заявил, что уже взрослый. И стал вести себя как взрослый — выпивать с друзьями.
— Как приходит пьяный — значит можно убегать. Он начинает крушить все подряд. Все, что зарабатывал, — пропивал, требовал с меня деньги. За всю жизнь четыре раза побывал в ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий — исправительного учреждения закрытого типа, прим.ред.), а когда возвращался — все начиналось заново.
Первый раз Анна Георгиевна заявила на сына в милицию, когда тот отбил ей пальцы газовым баллоном. Ему тогда дали пару суток ареста. После этого он еще больше обозлился на мать.
Свежие «трусики-носочки» и нож у горла
Пожилая учительница слегка сгорбившись сидит на кровати. Исхудавшая и растрепанная она выглядит уставшей. Вокруг разложены медицинские справки, ответы милиции, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела — все документы, которые скопились у нее за время жизни с сыном-агрессором.
Женщина вспоминает, когда в очередной раз отказалась дать сыну деньги на выпивку, он чуть не убил ее. В буквальном смысле слова. Тогда Анну Георгиевну спас сосед, который увидел, как сын избивает мать на пороге дома, и вызвал милицию.
— Если бы не сосед, Сашка бы меня убил. Накануне мы не ругались, но он подлетел ко мне ни с того ни сего, ударил об стенку головой, потом начал бить по животу. Включил радио на всю громкость, чтобы заглушить мои крики. Нож к горлу приставил.
Тогда сына судили и дали два с половиной года тюрьмы. Он постоянно писал маме письма, извинялся, просил прислать ему нормальной еды, а еще — свежие «трусики и носочки». И мама передавала. И надеялась, что сын исправится и весь этот ужас останется в прошлом. Когда он вышел из тюрьмы, все действительно было хорошо: сын все время просил прощения, помогал по хозяйству.
Но перед новым годом как-то вернулся домой выпивший и злой: друг в шутку обозвал его «зэком».
— Я видела, что сын пришел без настроения, но молчала, старалась не провоцировать. Он бросился ко мне и два раза ударил кулаком по голове. Когда пыталась кричать, закрыл мне одновременно рот и нос, я потеряла сознание. Потом связал руки и ноги и снова бил по голове.
Отсутствие состава преступления?
Анна Георгиевна опять написала заявление в милицию и легла в районную больницу с черепно-мозговой травмой. С тех пор она ни разу не видела сына, а дома была всего раз, чтобы забрать необходимые вещи. Знакомая посоветовала ей обратиться в местный кризисный центр. Там Анна Георгиевна прожила около трех недель, а затем ей подсказали номер Убежища — центра помощи женщинам, пострадавшим от насилия. А в возбуждении уголовного дела пожилой учительнице отказали — «из-за отсутствия состава преступления». Теперь она обратилась в Генеральную Прокуратуру с просьбой пересмотреть дело.
— Понимаете, я всего-навсего хочу вернуться домой и спокойно жить, а он меня просто напросто выжил, — в голосе матери слышится обида на сына и отчаяние.
Старшего сына и его семью Анна Георгиевна не хочет стеснять, хотя они и предлагали пожить у них. Она не против ухаживать за какой-нибудь одинокой старушкой и жить с ней, но в ее возрасте на такую работу не берут. Единственным спасением для Анны Георгиевны стало Убежище.
Это место, куда может приехать любая женщина, пострадавшая от домашнего насилия. Здесь ее приютили совершенно бесплатно. Дали кров, чистое белье и самое главное — спокойствие. С ней сразу же стали работать психологи, также здешние специалисты помогли женщине обратиться в больницу и пройти лечение — после побоев она чувствует себя совсем плохо. А с обращениями в прокуратуру ей помогает юрист.
— Ее сына могут привлечь к административной ответственности за побои. Для возбуждения уголовного дела не хватает доказательств — свидетельских показаний, тяжести телесных повреждений, которые бы указывали на удушение или длительное избиение, — объясняет юрист Наталья Неведовская. — То есть у женщины есть выбор: либо привлечь сына к административной ответственности и потребовать компенсацию морального вреда, либо обжаловать Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в Прокуратуре и ставить вопрос о его привлечении за истязание. Но исход последнего варианта — 50 на 50.
К сожалению, ситуация Анны Георгиевны довольно типична: привлечь к ответственности домашнего агрессора не просто. В Беларуси до сих пор не принят закон о предотвращении домашнего насилия. Даже после обращения в милицию женщина не становится более защищенной, ведь подавляющее большинство таких правонарушений заканчивается просто штрафом.
Что делать в подобной ситуации
В борьбе с домашними агрессорами возраст жертвы не столь важен. Молод ты или стар — алгоритм защиты одинаковый.
1. Главное — собрать максимальное количество доказательств:
— записывать происходящее на диктофон
— привлечь свидетелей происшедшего
— записать номер 102 в быстрый дозвон. Первые фразы при вызове милиции записываются и хранятся, поэтому можно сразу указать на факт побоев и назвать фамилию агрессора
— сразу писать заявление в милицию и тут же проходить судебно-медицинскую экспертизу.
2. Став жертвой насилия со стороны родственника или знакомого, нужно требовать вынесения защитного предписания. Его назначают на срок от 3 до 30 суток, оно запрещает агрессору приближаться к пострадавшему человеку, иначе — штраф или арест.
3. Если вы столкнулись с ситуацией насилия и боитесь обращаться в милицию, позвоните на горячую линию Убежища +375 29 610 83 55 (в любое время суток)
Как вы можете помочь
Организация «Радислава» создала Убежище — безопасное место, куда могут обратиться за помощью женщины в кризисной ситуации из любой точки Беларуси. Здесь они получают жилье, психологические и юридические консультации специалистов, тут жертвам насилия помогают выйти из кризиса, трудоустроиться, вернуться к нормальной жизни.
Убежище работает благодаря вашей помощи. Нажимайте кнопку Помочь и оформляйте подписку (ежемесячное автоматическое списание средств с карточки в пользу проекта) или делайте разовый перевод на любую удобную сумму. Помочь проекту можно также через систему ЕРИП (алгоритм оплаты см.ниже).