Дима Архипенко просыпается в 8 утра. На инвалидной коляске самостоятельно (!) спускается с 5 этажа хрущевки на окраине Могилева. Внизу его ждет такси, которое отвезет на другую окраину — в торговый центр, где у парня появилась первая настоящая работа. Он безропотно добирался бы час и 20 минут на автобусе, но снег и слякоть очень мешают. День через день с 10.00 и до 21.00 Дима теперь бариста. Домой возвращается около 23.00 и самостоятельно карабкается на тот же пятый этаж, хотя это кажется невозможным. Его рабочий день — 13 часов, но Дима жутко этому рад, хоть спать сейчас ложится в 2.00-3.00. Диме 26, и ни одного дня в своей жизни он не стоял на собственных ногах. Диме десятки раз отказали в работе, весь его доход составляла пенсия — 235 рублей. И внезапно все изменилось.

Обыкновенная, потрепанная жизнью пятиэтажка на краю города. Тут периодически подтекают трубы и крыша, тут нет лифта. Поднимаемся на самый верх — кстати, на первом этаже даже нет перил. Мы уже знаем, что каждый день Дима взбирается по этой лестнице в коляске, но пока не понимаем, как.

Нас встречает небольшая толпа народа. Дима живет в 4-комнатой квартире с полезной площадью 49 «квадратов», и он единственный мужчина в семье из 8 человек. В этой же квартире живут его жена Вероника и 4-летняя дочка Соня, а еще мама, сестра, племянница, тетя и тетина дочка. Условия жизни, мягко говоря, стесненные.

Но Дима бодр: после курса «Инклюзивный бариста»  у него вместе с двумя напарниками — Андреем и Аней — неожиданно появился свой кофе-поинт. Пока неофициальный, но это ненадолго. Еще пару недель тому он о таком даже не мечтал.

От «зачуханного» до паркурщика на коляске

Травма у Димы всю жизнь. В 3 месяца ему прооперировали спинномозговую грыжу — неудачно. Задели спинной мозг, и Дима потерял возможность когда-нибудь встать на ноги. Парень говорит, что даже сейчас такие операции чаще всего проходят с осложнениями.

— В 90-е, когда я рос, в принципе же не было инвалидов на улицах. Я, как обычный зачуханный инвалид, сидел дома, ползал и все такое, — Диме особо нечего вспомнить о детстве. — Когда мне было лет 13, появился человек на коляске, Олег Юрков — он потянул меня на какие-то соревнования. Я посмотрел, что есть такие люди, в принципе живут нормально с этим. Через год поехал с ним в Москву на соревнование, какие-то спонсоры меня заметили, и так у меня появилась первая коляска-полуактивка. До этого была такая комнатная, на ней было не заехать никуда.

Дима учился дома и окончил только школу — дальше так и не определился, куда бы ему хотелось. Зато стена в его спальне увешана спортивными медалями. Одно время даже серьезно хотел податься в санный спорт, но для этого нужно было бы переехать в Минск.

— На марафоны езжу, на спартакиады по всей Беларуси: собирают свеженьких колясочников, чтобы показать, что есть жизнь в коляске, что мы все люди. Я приезжал на минский полумарафон. Мне нравится. Нравится сам бег и реакция людей. Когда проходил минский полумарафон, это было, по-моему, 15 тысяч людей, такая толпа. Адреналин! В Могилеве был — они были в таком шоке, когда я приехал — ты что, на марафон? Успокойся! Потом зарегистрировали бесплатно.

В 16 лет Дима научился сам спускаться и подниматься по лестнице. Многим колясочникам даже один бордюр не дается — просто не хватает сил. А Дима, как паркурщик, прыгает по бордюрам, преодолевает подземные переходы и даже может при отсутствующих перилах, держась за что придется, вскарабкаться по лестнице.

— Сначала я смотрел видосы на Youtube — как-то же люди живут с коляской. Нашел, как поднимаются спиной, начал пробовать, полгода учился хотя бы за 40 минут подниматься. После первого подъема отдыхал три дня, потому что руки отваливались, — вспоминает Дима.

В 2014 году он попал в лагерь активной реабилитации РАИК — там научили подниматься так, как он делает это сейчас. Дима говорит, что так же получается всего у пары десятков человек по всей Беларуси.

— Да, это все-таки тяжело. Но первое, как мне кажется, — лень. Некоторых, наверное, просто носят на руках, и они об этом не задумываются. Ну мне стыдно — как это меня будут нести на руках? Мне комфортно самому это делать. Я такой человек, который в принципе не любит помощь. Стараюсь делать все сам. Я могу никому не звонить, никого не просить и добраться в любую точку города.

Сначала подъем на пятый этаж занимал минут 40. Годы тренировок — и Дима поднимается наверх минут за 5. Это трюки вполне в стиле Крутого Уокера, но если отбросить восхищение — ситуация ненормальная. Сам Дима другого варианта, кроме обмена квартиры, не видит, но как это сделать, не знает. По документам в квартире вроде бы всем хватает места, а значит, в улучшении жилищных условий семья не нуждается. А еще Дима, конечно, мечтает жить с женой и дочкой отдельно.

— Когда Саша Авдевич меня пропиарил, выложил этот видос, — все зашевелились. Начали звонить всякие социальщики: ай-яй-яй, а как же вы так живете, давайте мы вам какой-то обмен предложим. Из райисполкома даже домой приходили: давайте будем как-то решать ваши вопросы. Может, что-то намутят, и мы куда-то переедем. Но пока снова тихо. Мы бы хотели в идеале любой этаж в доме с лифтом либо первый этаж. Годы-то идут. Я планирую, что лет до 40 точно смогу сам подниматься, но там дальше…

От никому не нужного соискателя до ИП с перспективами

В свои 26 лет Дима нигде еще официально не работал. Все по мелочи: отремонтировать телефон, переустановить кому-то программы. У него есть резюме на сайте по поиску работы, но это не очень помогает.

— Оставляешь отклики — наверное, их было больше 100. Ответа не приходит. Ходил в 2-3 места только. Куда не отправляешь запросы, в принципе ты никому не нужен. Пытался устроиться диспетчером в наше такси, еще куда-то удаленно. Была вакансия продавца лотерей: «Любой человек, любое время, любая занятость». Туда приходишь, и тебе говорят: не, чувак, ты нам не нужен. Ни причины, ничего. Почему? Блин, потому что люди нас не знают, думают, что мы убогие — день походим, потом скажем, что нам не надо. Или что-то такое. Нет примеров как Европе, где люди с инвалидностью работают и в банках, и в магазинах. А если бы люди видели, что хотя бы 10 инвалидов работают в разных сферах — было бы круто. Если бы 10% кассиров в магазине набирали из инвалидов, вообще не было бы проблем устроиться на работу.

К моменту появления в их жизни проекта «Инклюзивный бариста» из троих напарников работала только Аня — диспетчером на сайте «Куфар». Зато теперь у ребят очень много дел. Уже почти три недели они отработали на спонтанно организованном кофе-поинте. Начиналось все как школа «Инклюзивный бариста», организованная Сашей Авдевичем, одним из самых активных колясочников в Беларуси. Проект уже побывал в Минске, Гродно, Лиде, Щучине, Сморгони. По сути, это экспресс-курс о том, как варить кофе профессионально. В случае с Могилевом обучение впервые вылилось в нечто большее.

— Пять дней учебы — и мы уже работаем, — все еще удивляется Дима. — Мы еще учились, и тут Саша Авдевич говорит: «А круто, если бы кто-то из вас поработал. Поехали в торговый центр, я поговорю, может быть, дадут место». Встретились с директором. Саня говорит — поеду попрошу у них скидос, если они за 150 дадут, я вам первый месяц аренды оплачу, дальше сами. Договорились. Он оплатил аренду, мы быстренько купили стол, сделали баннер, чтобы хоть немножко прилично выглядело — и начали работу.

Ребята обосновались в «Парк Сити». Дима говорит, что это самый большой ТЦ в Могилеве. С самой дорогой арендой и хорошей проходимостью в выходные. И идеальный в контексте безбарьерной среды: всего один этаж, нигде нет ступеней, двери открываются автоматически, есть отдельная уборная.

Сейчас Дима и Андрей работают по очереди — день через день. Аня Иванова — мозг всего этого предприятия: занимается бухгалтерией, организацией процесса, поставками. И в том числе буквально: у нее одной есть машина, и девушка забирает от поставщиков кофе, стаканчики и все остальное.

В будний день ребята продают в среднем 30 стаканов кофе, в выходной — 120. Чтобы выходить в ноль, по их расчетам хорошо бы стабильно продавать 30 стаканов. Но в идеале, конечно, сотню, — говорит Дима. С ценой экспериментировали, и в итоге выставили от 1,50 до 4 рублей — пока цены самые низкие в ТЦ.

— Варим сейчас уже много чего. У меня каждый день столько идей. Люди приходят, что-то просят — приходишь домой в 11 вечера — и в интернет. Сейчас у нас есть эспрессо, капучино, латте, раф, мокачино, чай и какао.

В торговом центре есть еще 6 или 7 кафе и кофе-поинтов, но насчет конкуренции ребята не переживают. Они уверены, что клиентов хватит всем. А у них самих уже есть первые заработанные деньги на продолжение истории.

— У нас уже есть деньги на следующий месяц аренды и коммуналку: 200 и 80 евро, — прикидывает Дима. — Плюс мы уже получили две поставки стаканов, кофе и сахара за свой счет, собрали на коммуналку за этот месяц. В принципе, мы уже пару дней как работаем себе в плюс.

Ребята рассчитывают, что по итогам месяца уже смогут заплатить и самим себе — примерно подсчитали, что по 300 рублей на человека.

— Каждый день что-то новое, — говорит Дима. — Чего-то не хватает, какие-то недочеты, поэтому сейчас не до оговаривания денег. Мы складываем, складываем пока. Мне зарплаты в 500-600 рублей вполне хватало бы. Сейчас доход — 235 рублей, это пенсия при моей I группе инвалидности. На что хватает этих денег? Ни на что.

Тестовый месяц работы заканчивается 20 февраля, и Дима уже занимается официальным оформлением кофе-поинта.

— Я уже прошел почти всех врачей, потом МРЭК (прохождение медико-реабилитационной экспертной комиссии обязательно для людей с группой инвалидности перед устройством на работу — прим. ИМЕНА). Потом буду становиться на биржу труда. Тебе должны предоставить три работы, но я в курсе, что куда ты не поедь, либо ты просто никому не нужен, либо нет условий: туалета, пандусов. Ты получаешь 3 отказа и потом можно претендовать на субсидию: насколько мы слышали, это 2 300 рублей. Мы бы за эту субсидию купили свою кофе-машину, чтобы не платить за ее аренду — 340 рублей в месяц. Сама кофе-машина стоит 1 800 долларов, она итальянская. И кофемолка — 750 баксов. Если дают субсидию, я открываю ИП и мы дальше начинаем работать. Правда, боюсь, что пока ты заморочишься с этим ИП, еще будучи в коляске, то на месяц это точно растянется.

— Наш план? Продолжить это все. Заработать много денег и открыть кофейню, — улыбается Дима. —  А пока мы думаем, чего бы добавить. Я хочу, чтобы в дальнейшем появилось мороженое, круассаны, еще что-нибудь. Мысли посещают всякие. Для начала хотя бы это, а потом уже откладывать и перебираться во что-то типа кафешки. С поварами, все круто. И у меня точно будут в приоритете люди с инвалидностью. Было бы круто, если бы пару официантов были колясочниками.

Темп работы, график, количество передвижений — это работу не назовешь непыльной. Но ребята говорят, что все отлично, что не устают. Не высыпаются — возможно. Но сложностями Диму, Аню и Андрея, кажется, не напугать. Он буквально уцепились за шанс, наконец, достойно работать, зарабатывать и жить.

— Кто хочет работать, тот будет работать — и неважно, ты в коляске или на ногах, — говорит Дима. — Это от самого человека зависит. Если хочешь зарабатывать — ты будешь зарабатывать. Если ты хочешь дальше сидеть дома на 230 рублей — ты сидишь дома на 230 рублей. Я понял, что надо представлять себя как человека на равных возможностях. Ты должен быть наглым инвалидом. А если ты не можешь что-то сделать, то и делать тебе здесь нечего.

Имена работают на деньги читателей. Вы присылаете 5, 10, 20 рублей, а мы делаем новые истории и помогаем еще большему количеству людей. Имена — для читателей, читатели — для Имен. Нажимайте сюда и выбирайте удобный способ для перевода!